Хогвартс не умеет хранить секреты. Слишком много людей, шума, стен, у которых тоже есть уши.
Слишком большой поток информации. Сплетни, новости, истории из жизни. Всё это здесь, буквально витает в воздухе. Стоит только прислушаться, а иногда и просто случайно наткнуться на кого-то. И вот секрет перестаёт быть секретом. Это всегда лишь вопрос времени. Как правило, не очень продолжительного. Здесь теория шести рукопожатий сжимается до трех, а то и двух звеньев. Все всех знают. Все всё знают. Хочешь сохранить все в тайне? Не рассказывай никому.
Хогвартс не умеет хранить секреты. Это аксиома, из-за которой мысль о том, что брат почти несколько недель скрывал от неё весьма не маловажный факт, становится ещё более навязчивой.
И эта мысль твердит ей об одном и том же. Что, как бы она не хотела оправдать его поведение тем, что он просто не успел рассказать, что ждал подходящего момента, истинная правда в том, что это не случайность. Он прикладывал не мало усилий, чтобы сохранить эту новость в тайне от неё.
Иначе она бы узнала об этом намного раньше.
Но он не хотел этого и всячески способствовал тому, чтобы раскрытия правды не произошло. И даже был успешен до какого-то момента.
А потом? Аксиома взяла своё. И Лили все равно обо всем узнала. Как и водится, узнала случайно, оказавшись в нужном месте в нужное время. И даже не потребовалось никаких теорий о рукопожатиях, потому как случайным информатором стал никто иной, как любимый кузен. Фред Уизли.
Услышав тщательно скрываемую от нее новость, Лили чуть не задохнулась от, как ей казалось, вполне справедливого возмущения. Ткнув кузена тонким пальчиком в грудь со строгим "а с тобой я потом разберусь", младшая Поттер, минуту назад ставшая случайной свидетельницей разговора о создании Джеймсом Армии Дамблодора, развернулась на каблуках и выбежала прочь из гостиной, надеясь в кратчайшие сроки найти старшего брата и серьёзно с ним поговорить. Что именно она собиралась сказать ему гриффиндорка пока не знала. В голове крутилось слишком много возмущенных мыслей, преимущественно складывающихся во фразу "я уже не ребёнок, хватит оберегать меня от всего на свете". Почему именно это фраза? Да потому что в глубине души Лили прекрасно знала, почему брат не хотел говорить ей о том, что создал подобную организацию.
И это одновременно и задевало ее, и заставляло что-то предательски щемить внутри. .
В её мыслях, кроме возмущений о том, что она уже не та пятилетняя девочка, которой он мазал коленки зелёнкой, и заявлений, что она вступит в организацию на общих основаниях, хочет он того или нет, было ещё так много вопросов...
Но оставим этот эмоциональный сумбур на потом.
Сейчас она совершенно точно знала одно.
Им нужно было поговорить
И для этого ей нужно было как можно скорее найти его.
Впрочем, тут старый замок или воля случая будто пошли ей на уступку. И уже спустя два коридора и один лестничный пролёт, она наткнулась на Джеймса, который, очевидно, шёл откуда-то с улицы.
- А вот и ты! - тон гриффиндорки не предвещал лёгкой беседы, но у Джея почти не было возможности избежать прямого столкновения, потому что, одновременно с восклицанием, Лили тут же схватила его за руку и потянула в ближайшую пустую аудиторию. Благо уже был вечер и все лекции давно прошли.
Оказавшись в кабинете, девушка захлопнула за ними дверь и обернулась, многозначительно скрестив руки на груди.
- Я знаю про Армию Дамблодора.
В этом была вся Лили. С места в карьер.
- Ты ведь и не собирался мне говорить, верно? Хотел сохранить это в тайне так долго, как только получится. Ну так вот, тайна раскрыта, я все знаю, значит ничего не мешает мне вступить в неё на общих основаниях, верно? - в изумрудно-зеленых глазах полыхал вызов. 
Лили знала, что оставляет брату не очень много места для маневра.
По сути у него оставалось всего два варианта.
Например, сказать, что он не умышленно скрывал информацию конкретно от неё. Что дело не в том, что он не хочет, чтобы она стала частью этого.
Вот только это будет значит, что теперь, когда она все равно обо всем узнала, и раз дело, действительно, было не в ней, то она и правда может стать членом Армии Дамблодора. И возразить тут будет нечего.
Но если Джеймс надеется не увидеть её в рядах своей организации, то ему придётся признать, что он лгал ей несколько недель, специально храня этот секрет именно от нее.
И тогда, они оба знали к какому разговору это их приведёт.

Конечно, он был против. Иначе бы он не прилагал столько усилий (а учитывая количество родственников и близких друзей родственников Поттер-Уизли сохранение какого-либо секрета, действительно, требовало большого труда), чтобы скрыть от нее такое не маловажное событие. Интересно, когда именно он впервые задумался о том, чтобы создать Армию Дамблдора?
Если быть честной, ее немного удивляло, нет, не сама организация, тут все было вполне логично, но ее название.
Почему не Лига Справедливости, Мстители или, на худой конец, отряд Самоубийц? Или какие там еще есть названия в маггловских комиксах? Можно, в конце-концов, обратиться к любой другой литературе, стать рыцарями круглого стола, или вообще отойти от фольклора и истории и придумать подпольной организации самостоятельную свеженькую кличку.
Вариантов было много, но почему из них всех, он выбрал именно Армию Дамблодора? Будто дань прошлому, отцу..
Лили уважала это, но ее удивление было продиктовано тем, что ей всегда казалось, что Джей - последний человек, который хотел бы хоть как-то быть связанным с отцом.
Но свои мысли она, конечно, оставит при себе. Это его идея и его организация, и он может называть ее так, как посчитает нужным. Лили не будет лезть ему в душу в надежде обнаружить ответы на свои вопросы. Она не хотела навязываться и бередить душевные раны.
Джеймс был ее старшим братом, и она не только уважала его, но и всячески берегла.
Как умела.
Временами задавая себе вопрос, действительно, ли этого достаточно?
И всегда вспоминая, как однажды в детстве, Джеймс упал с дерева, родителей не было дома, а они, тогда еще даже не учились в школе, чтобы обладать хотя бы элементарными навыками колдомедицины. И потому она не придумала ничего лучше, чем приложить подорожник, а потом обклеить его раны своими любимыми маггловскими пластырями с персонажами Диснея.
С тех пор прошли годы, но иногда ей до сих пор казалось, что все, что она может - это приложить подорожник и отдать ему свои последние любимые пластыри. И пусть она делает это от всей души и со всей любовью, она не была уверена хватит ли этого. Ведь разбиты были уже не только коленки.
Но едва ли она когда-то найдет ответ на свой вопрос.
Ведь реакция брата в такие моменты всегда была одинаковой. Из года в год от раны к ране он улыбался ей все так же тепло, подбадривающе подмигивал и  слегка ерошил рыжие волосы на ее макушке.
- Лилс, спасибо, мне намного лучше.
- Правда?
- Правда.
И непонятно кому из них это было важнее. 

Поэтому, на самом деле, несмотря на протест бушующего юношеского максимализма и отчаянного желания доказать что-то себе или другим, где-то в глубине души Лили знала и понимала, почему Джеймс, действительно, не хочет, чтобы она вступала в Армию Дамблодора.
И если бы не та их ссора с Альбусом, если бы не те его слова, она бы может даже уступила Джеймсу, хотя бы на время.
Ты привыкла быть за чьей-то спиной, и сейчас боишься, что эти спины исчезнут. И правильно боишься, Лили. Их нет.
Что если он был хоть отчасти прав? Что если за долгие годы она невольно привыкла быть за их спинами.
Одна спина уже исчезла.
- Я знаю, что ты против, и даже, наверное, знаю почему, - ответила Лили, перейдя на спокойный тон. Она вдруг поняла, что злилась на эту ситуацию вовсе не из-за Джея.
- Знаю, что тебе так будет спокойнее и проще. Знаю, что ты думаешь, что бережешь меня. Но это не так. Позволять мне избегать опасных ситуаций - это не защита. Защита - это позволить мне набить собственные шишки, чтобы я была готова..
..что эти спины исчезнут..
- Чтобы я умела сама заботиться о себе. А не быть лишь младшей сестрой, - пронзительный взгляд зеленых глаз будто сканирует Джеймса, ожидая его ответа. Она хочет, чтобы он ее понял, но не хочет, чтобы хоть на секунду задался вопрос, откуда эти мысли в ее голове.
Она до сих пор не рассказывала старшему ни о ссоре в поезде, ни о том, что с тех пор они с Алом не перемолвились и словом. Луна не понаслышке знала о том, какими сложными и натянутыми были отношения братьев и меньше всего хотела подливать масла в огонь.

Дети. Уже даже не дети, внуки войны. Как так вышло? Что им снова понадобилась организация с именем одного из величайших волшебников в названии. Что они снова рисковали оказаться там же, где когда-то были их родители, а до них - их родители. Глупо было думать, что все зло этого мира было сосредоточено в ком-то одном, пусть и разбившем свою душу на части. Но так хотелось. Побороть его однажды и верить, что следующее поколение не столкнётся ни с чем, даже отдаленно похожим. Но вот они, следующее поколение, снова вынужденные до зубов вооружаться заклинаниями, которым не учат в школе. Потому что считается, что школа не место для таких вещей. Но именно с неё все всегда и начинается. Именно в ней взрастают герои и предатели, воины и защитники. Именно здесь все начинается и все заканчивается. Может это просто закон жизненного цикла? Закон истории, что, говорят, идёт по спирали. Иначе как объяснить тот факт, что не смотря на все усилия их родных, спустя двадцать лет магический мир по-прежнему не отделался от главных своих пороков. Больше того он снова и снова культивирует их в новых поколениях: сеет семена, которые тщательно взращиваются в условиях противостояний факультетов, различных школьных организаций, и в результате дают плоды, превращающие детскую ненависть под крышей школы в холодную жестокость юности, которую несут в мир выпускники, становясь в последствие аврорами, министерскими работниками, наследниками. Да кем угодно. Выпускники продолжающие вести свою войну, которая началась так давно, что они уже и не помнят в чем была причина. Почему они тогда сцепились с другим факультетом, почему подставили ту девочку, подрались с тем мальчиком, из-за чего были все эти школьные стычки. Почему они растили эту ненависть в себе. Ненависть, которая останется с ними до конца жизни.
Почему никто их не остановил, не придумал от этого лекарства. Не разорвал этот порочный круг, крутящийся вокруг Гриффиндора и Слизерина, полукровных и чистокровных, тех, кто стремится к власти, и тех, кто просто хочет жить не по чужой указке.
Мерлин, причин для ненависти было так много, что оставалось лишь удивляться, как этот замок уже смог выдержать столько поколений детей, загнанных в эти непреложные рамки магического мира.
Иногда Лили мучал вопрос. Есть ли этому конец? Когда-нибудь люди перестанут быть так беспомощно зависимы от ярлыков? Чистокровность, фамилии, факультет, количество денег...
Хотелось верить, что да, но где-то глубоко внутри ее беспокоила мысль, что так будет всегда, потому что это в природе самих людей.
Достаточно посмотреть на их семью. Что бы там не говорили, в конечно итоге, разные факультеты, дружба Ала с Малфоем сыграли не малую роль в том, какими стали отношения братьев Поттер.
Мир не изменится. Она это знала. Но это не было причиной не пытаться. Иначе и жить не стоит.
Лили на мгновение прикрылась глаза, пытаясь унять мечущиеся мысли. А когда открыла, подняла на Джеймса полностью ясный взгляд.
- Я понимаю, Джей, - кивнула она, серьезно смотря на брата, - и именно поэтому хочу последовать за тобой. Ты ведь сам говоришь, что в школе творятся ужасные вещи. Так что же просто стоять в стороне и смотреть? Ждать, что кто-то другой поможет? Кто, если не мы? Думаю, что каждый честный человек должен задать себе этот вопрос.
Лили знала, что Джей не хотел быть похожим на отца, Но именно сейчас, в своей решительности стать лидером для тех, кто хотел сделать что-то важное, он был похож на него. И Лили очень им гордилась. Тем, что он первый задал себе тот самый вопрос. Кто, если не он. И не стал перекладывать ответственность на кого-то другого, даже несмотря на то, что она была почти уверена, что он ее совсем не хотел.
- Кто еще в Армии Дамблодора? - спросила девушка, внимательно смотря на гриффиндорца. В зеленых, таких отцовских, глазах, таилась скрытая надежда, которая впрочем не имела под собой ни малейшего основания. Лили знала, что не услышит среди имен, имя того, кого назвали в честь Дамблодора. Плохая ирония судьбы.

Ей всегда казалось, что из них троих, ему всегда было сложнее. Он был тем, на кого тень фамилии Поттер легла в более значительной степени. Потому что первенец, потому что старший, потому что наследник. Потому что Джеймс Сириус Поттер.
Потому что тот, на кого все смотрели в первую очередь, когда речь шла о детях  Золотого мальчика.
Тот, на чьи, тогда еще хрупкие, мальчишеские плечи легла вся ответственность за них с Алом. Особенно после развода родителей, после того, как они потеряли прочную связь со своими детьми, лишив себя возможности действительно влиять на них. Когда стало понятно, что они толком уже ничего не могут поделать, эстафету перенял Джей. Джеймс, который с самого детства всегда был рядом с младшим братом и сестрой. Кто всегда был готов защитить и поддержать. Поймать, когда они падали. Обнять, когда они плакали. Лили могла сколько угодно брыкаться и заявлять, что ей не нужно все это, что она уже не маленькая. Сколько угодно бояться, что Ал был прав, что она привыкла быть за их спинами. И это они сделали ее такой, опекая с самого детства. Но несмотря ни на что в глубине души, как зеницу ока, с раннего детства она хранила это ни с чем не сравнимое трепетное чувство защищенности. И наверное, именно поэтому так резко реагировала на слова Ала, ведь он покушался на что-то столь истинное, почти святое в ее душе.
Наверное, отчасти именно эти факторы, ввели Джеймса в заблуждение относительно ее слов и заставили так резко отреагировать на них. Как ни странно, сама Лили будто напротив успокоилась. Сейчас она была готова разговаривать спокойно и доходчиво объяснить брату, что именно она имела в виду.
- Я могу повторить. Кто если не мы, - четко повторила девушка. Она не издевалась, намеренно чеканя каждое слово, а просто хотела донести свою точку зрения.
- Мы, это не мы - Поттеры, не мы -дети героев войны. Мы - это просто люди, которые имеют адекватные моральные ценности и нравственные ориентиры. Мы - это мы и такие же люди, как мы. Те, кто являясь свидетели всего того, что происходит,  и не захочет быть трусом и эгоистом, просто стоя в стороне и не вмешиваясь, пока их это не касается. Те, кто надеятся, что если кто-то из их близких попадёт в плохую ситуацию, найдутся люди, которые также помогут и не останутся в стороне. И ни дед, ни отец тут не причём. Не важно Поттеры мы или нет, важно какие мы люди. Какими людьми мы хотим быть. Конечно, здорово побыть обычным подростком. А что делать тем, кто тоже этого хочет, но вместо этого сталкивается со всей жестокостью этой школы? Не по своей вине, а потому что кто-то решил, что он может себе позволить травить других, что он лучше всех остальных. Говоришь исполнить долг? Да, я хочу его исполнить. Но не перед нашей фамилией или богатым семейным наследием. Долг перед собой, как перед человеком, не желающим закрывать глаза на все происходящее.
Она знала, что он хочет ее задеть, своим тоном и этим «деточка», прекрасно помня, что она терпеть не могла подобных снисходительных прозвищ. Но как ни странно она не злилась. На фоне его вспышки она казалась ещё более уравновешенной, непоколебимой. Зеленые глаза чуть потемнели и горели уверенным, почти вдохновенным огнём. Она верила в то, что говорила, и всего лишь хотела, чтобы он понял, что она имеет в виду.
- Не героизма хочется, Джей, а простой человечности.
Гуманности. Для неё в этом не было альтруизма, самопожертвования или старости к героизму. Просто хотелось быть честной с собой, со своим пониманием, что значит быть хорошим человеком.
Понял ли он, что именно она вкладывало в то самое «кто если не мы?». Она надеялась. Впрочем - это оказался не единственный предмет их спора.
- Ты хотела показать мне, что я был не прав, Лили, скрывая?
Конечно, она могла пробраться на собрание и сама, стоило лишь потрясти Фреда на эту тему. Но он был прав, дело было не только в том, что она хотела оказаться там.
- Да, - абсолютно честно и прямо ответила Лили, в упор смотря на брата. Девушка не была уверена, ожидал ли он столь прямого ответа, но, в конце-концов, он знал ее, как никто другой.
- Да, не прав. Я не прошу делиться со мной каждую секунду и каждой мелочью, но я хочу знать о важных для тебя вещах. Я не хочу проснуться однажды и понять, что я больше ничего о тебе не знаю, - взгляд стал более пронзительным, когда-то давно Ал называл его «вынимающим душу». Эта тема была крайне болезненной для неё. Джей мог об этом догадываться, но вряд ли знал насколько сильно. Ведь он, наверняка, понятия не имел, об их ссоре с Алом, и что они не разговаривают уже несколько месяцев. Хотя судя по его «не в курсе, чем он теперь занят», она была не одинока в этом.
- С Алом это уже происходит, - еле слышно добавила Лили, скорее себе, чем брату.