Разница между американским и великобританским министерствами ощущалась сразу. Если первое у Джеймса ассоциировалось с башней Рейвенкло, то второе исключительно со слизеринскими подземельями. Джеймс не сильно тяготел к истории магии, в особенности касающейся происхождения отдельно взятых сооружений, но пришёл к простому для себя выводу: проектировщики Министерства сильно ненавидели солнце, а уже потом думали о секретности.
"Cмывая" себя на входе в Министерство магии, Джеймс себя ощущал так же, будь это обычный маггловский туалет, а он, соответственно, продуктом жизнедеятельности. Оказавшись же внутри, мысленно проклял проектировщиков ещё раз. Кто бы ни додумался до такого способа прибытие на рабочее место, если и не специально, то всё же усилил ассоциацию с копошащимися крысами в сети канализации.
Можно было во сто крат упростить себе путь от дома до Министерства через камин, но зачем лишать себя нескольких минут пути под открытым небом? А ясная голова Джеймсу нужнее.
Хотя какая там ясность. Приличия ради он нацепил на себя мантию, даже приложил усилия, чтобы та не выглядела слишком уж кошмарно. Где-то там в голове, где разыгрывались желаемые варианты развития событий, Джеймсу хотелось найти самого вонючего и пропитого бомжа, стащить с него одежду и нацепить на себя, явиться в аврорат прямо так, чтоб его не пустили даже на порог любого из кабинетов и отправили обратно в Америку. Но нет, так не произошло. Для начала не нужно было являться на глаза своей семье, такой скорый отъезд после встреч Джеймс не простил бы сам себе. Ну и в авроры вряд ли принимали нежных, цветочных фей, если бы те существовали. Рискни он заявиться аналогично своим мыслям, то минимум просто морщили носы, принимая к себе новый кадр, а максимум просто бы отчистили и оттрансфигурировали прямо на входе. В общем, мечтать не вредно.
В последний раз в Министерство Джеймса заносило, кажется, на получении лицензии на трансгрессию. И где-то в тот же период жизни привлекли за дуэли, но как ни бился Джеймс над туманным воспоминанием, так и не вспомнил, когда именно это было.
Много ли изменилось с тех пор? Та же ли форма одежды или волшебникам не вверялось в вину использовать маггловский официальный стиль. Или может скрипя, кряхтя, пыхтя поработали над аналогом маггловского телефона для сообщений между отделами. Это хорошенько взбесило бы ярых чистокровных, но не вечно же цепляться за старое, когда есть практичное новое. Кто-то из его родни жаловался на сбитых бумажных самолётиков, которые так и не находили рабочие места своих получателей вовремя.
Хотелось верить, что хотя бы поработали над безопасностью. В какой-то момент рассказ одной из историй о "героических свершениях Гарри Поттера" стал больше похож на анекдот. Всего лишь Оборотное зелье и вот, пожалуйста, трое ещё не окончивших Хогвартс лиц пробрались в Министерство и навели там шуму. Нечаянно, конечно. И не от хорошей жизни решили добраться до злодейки Амбридж, которая как раз и проводила большую часть времени в самом Министерстве. Так уж совпало, что именно её кулон стал целью трёх недоволшебников. Смешно, что куча взрослых и опытных магов не додумались поставить защиту от подобного. Не пора ли переместить Министерство на нижние уровни Гринготтса? Максимально секретно, ни окон, ни любопытных магглов, ещё и драконов на входе можно поставить. Гоблины же как-то озаботились защитой от Оборотного зелья.
Путь до аврората у Джеймса прошёл относительно спокойно. Его никто не трогал, знакомых лиц не попадалось, окружавшим его волшебникам было всё равно. Идеально, не считая того, что вскоре он встретится лицом к лицу со своим папашкой, которому не удосужился написать за время своих злоключений в Европе и работы в Америке. Жизнь без Гарри Поттера разве что не искрилась всеми цветами радуги из каждой задницы, а теперь снова придётся терпеть его рожу.
Да и лишнего внимания к себе уже не избежать. Шутка ли, сын самого, чёрт бы его побрал, героя. Конечно, все усиленно будут делать вид, что им всё равно, а сами у себя в головах проводить мысленные сравнения и ожидать то ли подвигов, то ли проблем. Это он уже проходил. Но если в Хогвартсе все ученики относительно равны, то в Министерстве никакого тренировочного плацдарма на золотом блюдце не преподнесут.
Пока в лифте работники спокойно и в тишине, нарушаемой только звуками механизма, ехали на нужный им уровень, в голове Джеймса бушевала, выла и рычала буря. Этих подготовительных дней словно и не было. Джеймс старался не возвращаться мыслями к волшебной палочке у себя в кармане и не думать о том, как будет крушить кабинет отца, если тот что-то криво ляпнет. Когда-то у них дома Гарри просто был отцом, хреновым семьянином, но не вёл себя, как зарвавшийся командир всего и вся, которому просто недостаточно дали покомандовать на работе. Сейчас — хуже. Это уже не просто семейные разборки. Это попахивало нарушением субординации, деловой этики, а заодно и низким уровнем профессионализма, что перечеркнуло бы будущее Джеймса в американском аврорате.
Лифт наконец доехал до нужного уровня и Джеймс вышел наружу и всего через несколько шагов оказался в отделе. Неторопливо огляделся, готовый встретиться взглядом с чужими зелёными глазами.
Нет, пока нет. В худшем из придуманных сценариев Гарри Поттер уже стоял бы у лифта на этом уровне, если не у места прибытия всех работников в Министерство.
К следующему Джеймс был готов. Что-то такое следовало бы ожидать, иначе и аврорат стал бы проходным двором. Заметив озирающегося волшебника, к нему подошёл один из авроров. Ему-то Джеймс кратко и поведал, кто он, зачем здесь и покрепил свои слова сопроводительными бумагами. Пара минут изучения этих бумаг аврором, несколько уточняющих вопросов, спасибо, что не насчёт фамилии. Ну и конечно направляющий взмах рукой в сторону кабинета главы аврората. После чего Джеймс снова оказался предоставлен сам себе.
Медленно переведя дух, словно был не человеком, а чайником с закипающей водой, Джеймс медленно двинулся по коридору. Глава аврората ожидаемо на своём рабочем месте. Так ему сказали. Вот бы он ещё всю семью превратил в кипу бумаг, чтоб уж наверняка не пришлось покидать своё любимое Министерство. Сейчас-то у Гарри Поттера найдётся время на семью. Уже не отвертеться, если один из членов семьи в аврорате не в качестве подозреваемого или даже жертвы. Такой могла быть идеальная семья, вместе на работе и дома. С каким бы удовольствием Гарри Поттер сидел с детьми, став их наставником?
Джеймс остановился, чувствуя, как рука сжимается в кулак. Нет, такой возможности он ему не предоставит.
План возник в его голове и быстрее, чем Джеймс осознал, что делает, приступил к исполнению. Взгляд цеплялся за одну табличку на двери за другой, выискивая имена и фамилии, о которых раньше не слышал. Или может слышал, но забыл, это неважно. Если Гарри Поттер не рассказывал о ком-то взахлёб со своей работы, этот человек идеально подходил. За те годы, что им посчастливилось не общаться, могло многое измениться, кто-то умереть, уволиться, прийти на освободившееся место, измениться привязанности и всё такое, но уж точно не стоило заводить знакомство с фразы "здрасте, мой папка мне о вас все уши прожужжал, даже семью просрал ради потрясающих сотрудников в аврорате, вы среди них, кстати".
Рой мыслей мешал толком сосредоточиться. Мелькали знакомые и незнакомые имена на табличках, пока Джеймс шагал по коридору. Наконец он просто плюнул и постучал в первую дверь, на которой его взгляд сфокусировался дольше доли секунды.
Услышав разрешение войти, Джеймс именно так и поступил, оказываясь внутри кабинета.
Увиденное для него было очень знакомым.
В целом, всё то же самое, что в американском аврорате. Два стола, один из которых сейчас пустовал, разнокалиберные артефакты то тут, то там. На стене доска с материалами актуального дела. На ней Джеймс решил не задерживать взгляд. Не хватало ещё, чтобы аврор принял его за журналиста и в следующее мгновение выпер из кабинета не особо приятным заклинанием.
Закрыв за собой дверь, Джеймс подошёл на пару шагов ближе к единственному сейчас обитателю кабинета. На его столе вполне обыденный беспорядок для запущенного мыслительного процесса, что быстро сократило вероятное время пребывания Джеймса в кабинете. Кто знает, как аврор относится к сбитой с полёта мысли, если ему вдруг не удалось ухватить её обратно.
Сложно сдержать свои рефлексы, когда вокруг знакомая рабочая обстановка и взгляд так и тянет всё изучить. Джеймс подметил, что аврор выглядит значительно старше Джеймса, к своим годам не обзавёлся бородой, а глаза не зелёные, а серые. Вполне достаточно для нежелания напороться на отца в чужом кабинете.
— Здравствуйте, я не отниму много времени.
Наверное.
В аврорате больше внимания уделяют фактам, чем словам, поэтому Джеймс сразу протянул аврору сопроводительные листы пергамента, где витиеватым почерком в подробностях расписано, кто такой предъявитель сего и зачем пожаловал. Единственное, что могло подтвердить его право нахождения здесь, кроме предварительного письма из МАКУСА сюда, которое могло и затеряться. Хотя аврор в коридоре вообще не удивился.
Тем не менее, хоть бумаги и подтверждали, что Джеймс не хрен с горы, а система контроля безопасности в британском Министерстве Магии ни к чёрту, они не могли пояснить, зачем ему заходить в случайно выбранный кабинет.
— Я Джеймс Поттер, прибыл из МАКУСА по программе обмена опытом.
Он только произнёс эти слова, как в голове запоздало мелькнули две мысли одна за другой. Первая — зря имя не поменял. Вторая — Лили с матерью тогда вряд ли захотели снова заговорить с ним. Гарри Поттер хоть и превратил их жизнь в драматичную мелодраму, но никто на такой радикальный шаг так и не пошёл.
Программа обмена опытом дурацкая идея. Не попади он в проклятый список, думал бы иначе. Помимо обмена опытом это ещё что-то вроде налаживания международных отношений.
— Мой наставник и куратор остался на другом материке, — ходить вокруг да около, ожидая наводящих вопросов, Джеймс не собирался. — Поэтому решил обратиться к Вам. Вас рекомендовали, как опытного аврора.
Как же без капли лжи в сладкий пирожок лести. Джеймс всего несколько минут в британском аврорате, знал только направление, в котором искать кабинет главы. И понятия не имел, кто вообще перед ним находится, насколько хорош в своём деле. Достаточно и того, что по лицу угадывался возраст, все конечности на месте, значит, умудрился как-то дожить. Плохой аврор — мёртвый аврор. Если, конечно, конкретно этот не бумажный червь, занятый только перебиранием листов пергамента, заполнением бланков и сопоставлением улик, чтоб уже другие занимались поимкой преступника.
Не важно.
— У меня уже есть некоторый опыт, учить меня с нуля не придётся.
Джеймс знал, что для некоторых авроров подобные слова как мельтешащая тряпка быку. Видя младшего аврора почти у всех одинаковый поток выводов, нередко извергаемый вслух. Мол, да ты зелёный ещё, неуч, тебя учить и учить, куда ты прёшь вообще, не лезь, сами разберёмся, придержи свои выводы при себе и так далее. И кинул эту тряпку аврору, которому "повезло" лицезреть Джеймса у себя в кабинете. Джеймсу так же "повезло" испытать действие подобных слов на себе. Всегда найдётся тот, кто "покажет, как надо, сопли только не распускай, у нас тут всё серьёзно".