ВНИМАНИЕ! ОБСЦЕННАЯ ЛЕКСИКА!

3 декабря, 00:54, где-то в Британии.

Вечер начинался бодро. Шот. Шот. Шот. Бармен подозрительно косится на то, как я щелкаю пальцами над стаканом виски. Криво улыбаясь, объясняю ему, что я невротик, и подобный ритуал — обычное дело, чтобы унять тревогу. Он понимающе кивает, а я продолжаю щелкать, проверяя бронзовую жидкость на наличие посторонних веществ. Параллельно завожу разговор о том, что в наше время психоаналитиков, как грязи, и каждый норовит поставить тебе диагноз. Он бурчит что-то невнятное, а я сверлю его взглядом — ставлю сотню на то, что если порыться в контактах его мобильника, можно найти два-три номера мозгоправов. Ханжа — делаю вывод и подношу стакан к носу, вдыхая резкий запах карамели. Когда у тебя сожжены почти все вкусовые рецепторы, тебе весь виски на вкус, как карамель. Бармен отводит взгляд и отправляется обслуживать клиента на другом конце барной стойки. Я слежу за тем, как он удаляется — и я уже ему не верю. Если ты долбанутый, то, как ни скрывай, окружающие это поймут. И нечего делать вид, будто ты не в теме.

Опрокидываю стакан, и уже собираюсь уходить, как ко мне подсаживается стремный тип в пальто и типичной гангстерской шляпе из прошлого века. Я, конечно, понимаю, что ревущие двадцатые — это прямо золотой век, и там есть что вспомнить. Но носить такой прикид в наше время — да тебя сочтут за дуралея. Мой взгляд тут же упал на потертые конверсы, удобно сидящие на моих широких ступнях, и я чуть было не заржал. Ну да, кто бы говорил.

Типу на вид лет сорок-пятьдесят. Широкий ворот пальто прикрывает аккуратно подстриженную бороду, а когда тот снимает шляпу и кладет ее на стойку, его волосы рассыпаются по плечам, отблескивая в желтом свете замызганных светильников. Достаю пару мятых купюр из заднего кармана джинсов, и краем глаза замечаю, что он лупится на меня своими маленькими черными глазенками. — Тебе чего? — спрашиваю, замерев с опустошенным стаканом в руке, которым уже готовился накрыть банкноты, дабы их не сдуло сквозняком. — Выпить купить? Эй, бармен! — вспоминаю, что бармен мне не нравится, и мои брови съезжают вниз, образуя недовольную гримасу. Теперь на меня пялятся оба, а я пытаюсь решить, хочу ли я купить псевдо-гангстеру выпивку именно у ЭТОГО бармена. Хрен с ним — добавляю еще одну купюру в общую кучу. — Налей ему чего-нибудь, а я пошел. Поворачиваюсь к типу вполоборота, и как только собираюсь соскользнуть с табуретки, тот кладет мне ладонь на колено и по-мудацки хмурится, засовывая руку в карман своего пальто.

— Вам привет от… — граненый стакан впечатывается ему прямо в челюсть, а я, отклоняясь, падаю на спину вместе с табуреткой. Над моей головой пролетает ярко-красный луч, ударяясь в стену за моей спиной. Слышу, как падает на пол доска для дартса, а сам пинаю его табурет, чтобы уровнять шансы. Не теряя его из виду, отползаю спиной вперед за барную стойку и пытаюсь нащупать волшебную палочку. Пальцы касаются теплого дерева; рывком вытаскиваю ее из чехла на поясе, и тут же чувствую нарушение баланса, словно что-то слабо тянет мою кисть вниз. Сломана у основания, большая часть дерева болтается на сердцевине, напоминающей засохшие сопли. Приплыли. Придется шаманить. Несколькими жестами придаю половицам форму зеркала, и вижу, как этот мудак ползет в мою сторону. Еще одна красная вспышка, зеркало рассыпается на множество осколков и падает в подвальное помещение вместе с великолепным тактиком, который решил его разбить. Я, недолго думая, рыбкой ныряю за ним; успеваю схватить его за ворот, и мы оба исчезаем с громким хлопком, оставляя за собой полуразрушенный бар, недоумевающих маглов и лицемерного бармена.

3 декабря, 01:08, где-то в Британии, но уже в другом месте.

Нас выбрасывает в снег. Я по инерции кубарем качусь куда-то в сторону; сдираю ладони и щеку о мокрый асфальт, до моих ушей доносится звук рвущейся ветровки, к ноге липнут грязные джинсы. Даю себе пощечину, чтобы раздуплиться; песчинки и камешки впиваются в свежую рану, и я тут же проклинаю себя за тупорылый поступок. Опершись на локоть, поднимаюсь на ноги; центр тяжести смещается влево, и я оступаюсь, пытаясь подойти ближе к мудиле, который стонет у столба. С разбегу падаю ему головой в плечо, обхватываю за торс и сдавливаю со всей силы. С громким хлопком нас переносит на метров двадцать вперед, он пинает меня по лодыжке, и я ослабляю хватку. Здоровая ладонь хватает меня за волосы, и мы снова исчезаем в вихре трансгрессии; совершаем серию перемещений по улице с таким звуком, будто школота забрасывает петардами дом вредного соседа. В процессе толкотни мне удается выбить палочку из его рук, и последним прыжком нас уносит в один из ближайших домов. Я только успеваю заметить, как его располовиненное тело сшибает оконную раму, а потом прикрываю лицо руками, защищая глаза от осколков. Приземляюсь на мягкий ковер, но от удара все равно сбивает дыхание. Жадно глотая воздух, открываю глаза и мельком вижу испуганное лицо женщины, прежде чем яркий свет люстры начинает жечь мне сетчатку. Зажмуриваюсь, поворачиваюсь на бок — вляпываюсь во что-то вязкое. Чувствую кровь, которая, стекая по кофейному столику, капает мне на лицо.
— Ну, нахер.

Отредактировано Nathan Fontaine (2018-08-05 05:48:47)