Ну, что, живём? Шимус улыбается бармену без каких-либо задних мыслей, но как-то слишком уж ослепительно, почти заигрывающе. Он не придает значение тому, как выглядит и какое впечатление производит, его больше волнует содержимое стакана. Поэтому он опускает взгляд туда, и чуть хмурится, взбалтывая напиток, будто заказал не обычный огневиски, а какой-нибудь выстоенный букет какого-то-там-семисотого года из благородных вин. Но все равно он щурится, уже серьезнее смотрит на бармена - и делает глоток, расслабляясь. Здесь хоть паленкой не торгуют, на прошлой неделе поймал одну девчонку на том, что с обычным спиртом смешивала - хорошо ещё, что с ним хоть, а не с чем похуже, так же можно травануться и умереть, а ведь просто зашёл после тяжелого рабочего дня в паб пропустить стаканчик-другой. Не хотелось бы кончать настолько фигово, хотя из общего списка его жизни вряд ли бы сильно выделилось. Бедовый Шим, что ни говори... Улыбается своему отражению в глади стакана, и допивает, а затем делает знак бармену - мол, повтори. Лишний раз говорить не хочется, а ведь он бы мог напиздеть что-нибудь, посмеяться, выбить скидку, а то и вовсе пару бесплатных стаканов... Устал. На работе устал, где ж ещё, официальная и безопасная работа Финнигана, за которую решил было взяться, что-то по-прежнему занимала его целиком, выпивая силы и желание шутить, хотя осень уже давно вступила в свои права. Забывчивые, походу, все в этом году что-то опаздывают что с котлами, что с остальными товарами. Особенно среди мелочи пузатой находить нынешних школьников, кое-где даже знакомых, смешно - кто-то за сезон по второму кругу, успев прежние котлы взорвать. Кто у них там сейчас преподает Зельеварение?.. А, неважно, это ж и не от преподавателей зависит. Вряд ли кто, к тому же, переплюнет Снейпа, а сам Шим и при нём ух как лажал. Сейчас кажется, это было целую жизнь назад, сейчас он для современных школьников "дядя Финниган", особенно для мелкого Криви, который часто забегал к нему на каникулах. Хороший малый, да и с Мойрой дружит. А для Мойры он - "пааапа", когда она бросается ему на шею и наглаживает по светло-русой шевелюре, как большого пёселя, будто бы ждет, когда полетят искры, а Доки тычется ей в ноги, требуя и к себе тоже внимания и ласки. В этом августе обнимать дочь было особенно трудно - ныла спина со свежими следами огня, не пощадившего того, кто, как думал, успел его укротить. Нет, это пламя укрощает его, укрощает и поглощает, жжётся внутри, облизывает многочисленными языками, вечно голодное, и требующее дров, чего-нибудь, что можно испепелить, иначе оно сожжёт его самого дотла, не оставив ни пепелинки. Он знает, и молча ждёт, попивая виски в этом пабе. Завтра будет иначе, завтра он выпьет кофе, отмахиваясь полусонно от норовящего обслюнявить новые джинсы пса, и ощутит себя почти счастливым, а сейчас там - пожар, который он заливает алкоголем, словно бы не зная, что спирт внутри только сильнее распалит пламя. Или наоборот это прекрасно? Как же ему работать и жить дальше, без огонь-ка то. Было бы трудно, человеку, чтобы здраво функционировать, нужно тепло. Не только физическое, с этим-то понятно, но и что-то более тонкое, из высших сфер. Улыбка у той белокурой девушки из Мунго была очень тёплой, хоть обращенной вроде бы не совсем ему, и совсем мимолетной... Она родила в нём самом какое-то тепло, которое, как думал, оставил в прошлом, завещав Деметре - тоже блондинке, но уже очень давно к нему совсем холодной. Лучше, блин, попасться в лапы банши, чем снова с нею спутаться, это Финниган к сожалению своему знает точно. Он заглатывает из новой порции, теперь чуть морщась - это вроде сильнее горчит, хотя налито вроде бы из той же бутылки. Надо порвать с прошлым, и найти как-нибудь адрес той красавицы, или её номер хотя бы, если у них есть там телефон. У самого Шима даже вроде есть - да что там, из-за магии почти и не ловит. Но всё-таки увидеть её хоть раз ему почему-то хочется. Тоже начать завтра, а сейчас он во власти виски, стараясь не думать о том, что кое-какие части прошлого отрываться собираются только вместе с его кожей, если не с конечностями.
А потом этот поток мыслей, скорее просто ворчащих, чем действительно мрачных, вдруг прерываются - его окликают, притом как-то очень радостно и чем-то знакомо. Шимус разворачивается, заранее вздергивая брови в полупретензионном выражении - и натыкается взглядом на Гермиону Грейнджер. Спустя мгновение Гермиону сцапывают на короткие, но искренние объятия - видеть её, повзрослевшую и превратившуюся в прекрасную леди из той девчонки-заучки, которую Шим помнит по школе, очень приятно.
- Гермиона! Какие люди, и без охраны. - Смеётся, ощущая при этом на мгновение укол белой зависти - он-то прекрасно в курсе, где его друзья-герои работают, и насколько теплые заняли места - за свои труды, разумеется, он в них не сомневается, и всё же. Двигает бровями в ответ на комплимент о возрасте, и отвечает тем же, полностью солидарный со своими мыслями - Грейнджер, действительно, хороша. Или не совсем уже и Грейднжер, а? Рона, может быть, можно назвать счастливчиком - кстати, зайти бы к нему на днях, не виделись нормально уже лет сто, тоже чуть ли не со школы, если не считать те разы, которые дочь затаскивала его во "Вредилки", так это ж другое. Время разбросало их по углам, а Шимусу, который среди школьных друзей преуспел меньше всех, и показываться было чуть ли не стыдно. Хотя сейчас ничего, сейчас каждое лето каждое рабочее утро Шимус начинает, подтрунивая над Невиллом Лонгботтомом, с которым они соседи, а на выходных обычно заходит к нему выпивать. Пусть Ханна не обижается, но в сезон учебы, когда Нева нет, под её взглядом пить не так интересно. Что она думает о нём, эта Ханна, ему лучше и не знать, наверное, хах.
- Да, дочка...Мойра зовут. Я видел твоих детей этим летом, как раз застал их по выходу из больницы. Милые ребятишки, Рон приводил их за котлами. - Улыбается расслабленно и тепло, а потом спохватывается - а до Гермионы вообще дошли слухи, что Финниган был в больнице, и по какой причине? Этим же вроде как занимается её отдел, но может быть, повезло, и слухи прошли мимо.  И если нет, если действительно слухи не дошли, пропущена была бумажка с сухим отчетом среди прочих документов, ему не хотелось бы, чтоб она узнавала, вдруг это испортит впечатление от неожиданной встречи. Поэтому Шим подхватывает недопитый стакан, и чокается с Гермионой, отвечая ей тем же:
- За встречу, Грейнджер. - Ухмыляется даже, виски наконец начинает в полной мере делать своё дело. - Я слышал, ты на высокой должности в Министерстве? Молодец, я всегда был уверен, что с твоим светлым умом и железной хваткой ты всего достигнешь. - Шим улыбается вполне искренне, без горечи, хотя мысленно или выпей он на пару стаканов больше, добавил бы, шутливо кланяясь - "В отличие от покорного слуги". Впрочем, ладно. Он рад встрече с Гермионой, и он не привык прибедняться. - Как там, наверху? Как твоя жизнь вообще, Гермиона? Мы не виделись со школы... Будто бы  в прошлой жизни было, а? - Сам не знает, что угадал ход мыслей бывшей кого там - напарницы, подруги? Их связывает нечто больше, чем статусы - общее прошлое. Связывает то, что вообще-то они - ветераны, люди, пережившие войну и сумевшие оправиться. Он - хотя бы почти, она - он надеется, что целиком.