Children waiting for the day they feel good
Happy birthday, happy birthday
And I feel the way that every child should
Sit and listen, sit and listen

Они где-то там, в Большом зале, уже заранее устраивают эту блядскую вечеринку, которая их даже не касается. Годовщина битвы за Хогвартс, как будто это Они там были и сражались, умирали за благое, мать его, дело, они сами, а не их родители... Отца Ника там даже и не было, он трусливо улизнул дальше, поэтому к битве сам Мур-младший точно не имел никакого отношения. Разве что ему не повезло родиться в одну из таких годовщин битвы. Вне Хогвартса второе мая было обычным днём, правда, Натаниэль Мур был смертельно бледен, когда его жену увезли рожать, а он остался сидеть и психовать в коридоре, потому что он вспомнил, что это был за день, о да, он не мог не вспомнить этого, напоминание о позоре в лице его новорожденного сына. С глазами такими же, как у него самого, ну, как там говорят об этом, глазки папины, губки мамины... А дыра в душе-то чья? Их обоих, быть может, или он собрал ото всей родни? Праздник, в который во время учёбы, когда, если выпадает хорошее время, воздух уже дразнится запахом лета, цветов и солнца, и если постараться, то остались последние тяжелые деньки, всякие там итоговые, и - свобода на целых три месяца. Николасу рано думать о свободе, он каждый год просит, чтобы мгновение его триумфа замедлилось, продлилось ещё немного, но дело в том, что этот триумф вообще не его. Он ничем не заслужил этот праздник, он... просто родился, а? Родился и смог прожить ещё один ёбаный год, другое дело, благодаря кому он это смог сделать. Кто подарил им мир. Мир, который нихуя, блядь, не его, какая разница, при ком жить, чьи носить на себе метки и флаги - он сжимает медальон Салазара Слизерина, не оригинал, конечно, но поразительно похожую копию, до боли в ладони, и думает о том, что ох, Господь, лучше бы злые силы победили, лучше бы его не то что не пытали за всего лишь полукровие, лучше бы он вообще не родился, потому что его бабке не позволили бы родить от маггла, ей бы выдали кого-нибудь из таких, напыщенных чистокровных, и она бы не познала любви, зато когда-нибудь у неё родился бы внук, уже, возможно, другой, но такой же чистокровный, как эти надутые индюки, в этот особенный для Мура день жмущиеся по углам, шипящие оттуда и кривящие рожи, потому что им не нравится, они тоже бы хотели, чтобы Тёмный Лорд победил, но они даже не представляют блядь, чтобы с ними он сделал, потому что они - слабаки, которым кровь, и ничего кроме крови, затмила разум.
Это будет уже шестой год? - Ха, не будет! Но всё начинается с того, что он просыпается... Его поздравляют, конечно, весьма искренне, те же члены команды, а он весьма искренне и беззлобно похвастался ещё на первом курсе части преподавателей, что второе мая - и его праздник. Второе мая наступит через сколько-то-там часов, это будет его день рождения - это будет, как Кот надеется, его похороны. Он подгадит им, испоганит праздничный дух... Он скалится, думая об этом, крепко сжимая коленями метлу, чтобы не выпала ради времени, а то будет неловко, и делая из веревки петлю. Нужно было задуматься об этом раньше, но Кот не уверен о том, что вообще готов о чем-либо сейчас трезво задуматься - от него несет анисовой водкой. И все равно он пьян недостаточно, чтобы его движения перестали быть четкими. Все равно он пьян недостаточно, чтобы по его щекам не текли слёзы боли, обиды и страха - потому что ему, блядь, страшно умирать! Но он всё равно делает это, и получает кроме ужаса - не признаться себе самому в этом было бы странно, ведь пусть от себя не убежать, он скоро с собой попрощается, - удовольствие. Наслаждения. Слёзы на вкус солёные и горячие, будто бы тоже отдают анисом, они затекают ему в рот, а нос закладывает соплями, поэтому Кот рвано дышит, держа рот раскрытым, не сомневаясь в том, что похож на идиота, но какая разница - через пару минут, если повезёт, это перестанет иметь значение. Николас решил умереть. Он так Решил! Это - чуть ли не единственное его абсолютно свободное решение в этом блядском мире. Что подумает о теле, безжизненно шатающемся на ветру и свисающем с ворот, профессор Дюбуа, что рано утром обязательно явится сюда на проверку? Ведь, ха, его тоже годовщина не касается, хотя называть трусом этого человека почему-то язык никак не повернется. Что подумают его родители, получив из Хогвартса письмо о печальной суицидальной картине сына? Что подумает его мама?.. Его отец кроме стыда получит ещё и боль, и почти наверняка - ненависть к школе, в которой в своё время учился сам, и в которую отдал сына. Ну и что? Все получат поделом и по делам. Это - для Кота последний акт протеста, его бунт против всего, вообще против всего, он не собирается перечислять, останавливаясь!..
...Да кого он обманывает. Николас Мур - жалкое ничтожество. Он понимает это. Впереди - последний учебный год, и лучше не дожить до него вовсе, чем получить всюду отказы в грядущих письмах, которые он наверняка получит, посылая запросы о поступлении куда-нибудь в квиддич, главную его страсть не после чего-нибудь, а вообще. Ник - размазня, но он раз за разом готов был собираться с духом тупо ради команды... Только не сегодня, сегодня он не. И всё-таки он пришёл умирать сюда, отдавать своей страсти последнюю дань. Пусть она заберет его жизнь с собой. Ник надеется, Оливеру Картрайту, который однажды, быть может, однажды встанет на эти ворота, будет не слишком противно... Они найдут себе нового капитана... Кот закрывает рот рукавом, чтобы не поскуливать, как побитая сучка, и начинает задыхаться от сдавленных рыданий. Ему так жалко себя, себя самого, ни на что не способного, он видит тень разочарования в глазах отца, в котором сам уже давно разочарован, и жизнь, если верить блядским маггловским философам, это просто замкнутый круг, из которого можно выбраться только радикально, вот так - руки тянут, проверяя на прочность, петлю. Затем Ник наклоняется - пошатывается при этом, чуть не падая вниз без всякой подстраховки, но ему ещё страшнее, чем умереть, просто упасть и остаться калекой - даже магия не лечит кое-какие травмы, Кот знает это по своему лучшему другу... А что подумает Эрик? Да господи, пусть находит себе лучшего друга, он явно достоин большего, чем уебанский Мур. Рыдания прекращаются, сбиваясь печальным смехом. Кот вдруг вспоминает, что не оставил даже блядской прощальной записки, но что бы он в ней написал? "Прошу винить родителей", "Прошу винить блядскую систему, потому что я - ребёнок потерянного поколения", и самое искреннее, болезненное: "Прошу винить...себя. Потому что не оправдал даже собственных ожиданий". Не подписываясь - узнают по почерку, или всё же оставить кривовато-нервное росчерком - The Cat. Забавное прозвище, которое он получил то ли из-за своих привычек, то ли из-за своей мууурчащей фамилии. Оно ему нравилось. Правда нравилось. Он бы хотел покончить с этим, будучи Котом. Только с одной, а не девятью жизнями...
Петля легко набрасывается на шею. Ник затягивает её, чтобы случайно не выпасть - остальное с ним сделает собственный вес, стоит потом скинуть метлу. Он готов почти молиться за то, чтобы всё получилось, хотя это противоестественно - самоубийц даже не хоронят по христианским традициям, и они оказываются недостойны ни рая, ни ада. Если они существуют. Хэй, он что, даже не проверит?.. Плеваааать.
Мур смещает метлу, уже готовый спрыгнуть с ворот, на которых стоит - грустно умирать без своей любимицы. Он делает глубокий вздох, и -
чуть не падает невовремя, неподготовленный, потому что сквозь звон в ушах и пелену собственных страданий до него вдруг прорывается чей-то крик. Кот стягивает петлю обратно в панике, но крепко сжимает её в руках, и приглядывается, и он-то различает того, кто побеспокоил его покой, отобрал последнюю минуту жизни, и скалится, а затем бессильно вздыхает - о, пресвятая Моргана, - узнавая в этом человеке действительно Мору. Он привык узнавать каждого из членов команды, прикипев абсолютно к каждому, по силуэту или звуку голоса - это так важно, следить за абсолютно всеми, находясь всё время в движении и в наполненном шумом воздухе. По лицу Ника снова начинают катиться слёзы, когда он, собирая остатки гордости в кулак, что есть силы орёт, наклоняясь вниз:
- МОРГЭЙН, ДА СВАЛИ ОТСЮДА! - потом, спустя вдох думая о том, что, наверное, невежливо обратился к в общем-то симпатичной и приятной девушке, пусть которая не в его вкусе, и наверняка не специально ему помешала, он добавляет: - Иди вон лучше и празднуй со всеми канун годовщины! Хогвартс живёт, да? А я хочу нет! Так что, блин, СВА-ЛИ! - Снова невольно срывается на агрессивный крик, давясь слезами, но при этом начиная почти улыбаться от того, что озвучивать не собирается, что-то типа смущенного "Не подглядывай, мне стыдно при тебе умирать". Вдруг она ещё позовёт на помощь, или сама, не дай Мерлин, спасать его полезет, а Коту не хочется, чтобы его прерывали, он лишь однажды решился на этот рискованный - и последний - шаг.

[icon]https://wmpics.pics/di-RRBX.gif[/icon][sign]
And I find it kind of funny, I find it kind of sad
The dreams in which I'm dying are the best I've ever had
I find it hard to tell you, I find it hard to take
When people run in circles, it's a very, very
Mad world [/sign]