Смятая бумажка отправилась обратно в карман, как только Глен остановился у горящей вывески паба. Ему не хватало этого неонового цвета, этого холодного лондонского ветра, он так сильно хотел снова почувствовать его на своей коже, что даже оделся не по погоде, лишь бы под его острыми прикосновениями восстановить в памяти все закоулки города, в котором отсутствовал уже полгода. И сколько бы он еще сюда не возвращался? Продолжал бы работать под палящим солнцем Тинворта, хотя там дождь и ветер тоже были частыми гостями, особенно на отшибах, поближе к морю, но в центре, как-будто бы защищенном невидимым куполом, всегда было жарко даже в особо пасмурные дни. И ветер там был не такой, не холодный, а более мягкий, и Глен чувствовал себя так, будто уехал жить куда-то заграницу, подальше от Англии, а может просто хотел так чувствовать. Англия не ограничивалась Лондоном, в ней были места, где можно было укрыться и никогда не пересекаться с отцом, но за все эти годы общего проживания, Фоули давно осознал, что если Эдвард захочет, найдет его на самых дальних островах. Тогда и нет смысла от него скрываться.
Дверь бара резко распахнулась, отвлекая Глена от нежелательных мыслей. В конце концов, он вернулся в Лондон не из-за отца, но ведь и не из-за того, чтобы повидаться с девчонкой, с которой не встречался много лет. Возможно, из-за страха на лице ее матери, из-за воспоминаний о своей матери, о своем детстве или из собственного любопытства, а может действительно из-за девчонки. Причин было слишком много, чтобы выбрать одну верную. Он даже не знал зачем вообще пошел в коттедж, а уж дальнейшие действия вряд ли поддавались какой-то логике. Он напряг знакомого из аврората, чтобы узнать местонахождение Виктуар, был крайне удивлен ее месту работы, самолично приехал, чтобы убедиться в том, что на самом деле в Лондоне существует бар со столь идиотским названием. Осталось лишь убедиться, что в нем работает вейла, которой явно не была предначертана такая судьба. Глен не знал, что заставило Вик покинуть родной дом и обрести новый в этом захудалом месте, но очень хотел узнать, разглядеть ту школьницу, с которой ему нравилось проводить когда-то время. Сколько бы лет не прошло, она осталась частью тех воспоминаний, когда Глен наконец-то ощутил свободу, пусть и мимолетную, но такую сладостную и желанную. Переступая порог паба, он вспоминал те скрипучие доски в пабе у Миры, по которым он и Вик постоянно бегали.
Внутри было душно и людно. Для буднего дня такое количество человек было роскошью для владельцев подобных заведений, но, видимо, алкашей в городе значительно прибавилось. Уизли точно приходилось бегать, только от столика к столику, и наверняка уклоняться от загребущих лап мужиков под полтинник. Пока Глен пробирался вглубь, он уже заметил, как одной официантке успели дать ладошкой по жопе.
Фоули удалось пробраться к барной стойке, но поблизости он не разглядел ни одной светловолосой макушки. Он решил не заказывать выпивку, а к бармену обратился лишь для того, чтобы спросить насчет Виктуар. Тот около минуты натирал стакан, задумчиво его разглядывая, а потом кивнул в сторону дальнего окна, у которого стояла девушка, то ли на перерыве, то ли в жажде свежего воздуха, ибо это было единственное открытое окно в баре.
Он тихо подошел к ней сзади и  обхватил рукой за плечи, пододвигая к себе.
- Лучше бы ты затусила в баре моей тетки. Там не так часто за задницы щипают.

Ее реакция была особенной, словно он сам ждал эту встречу долгие годы, готовясь и вспоминая их короткое общее детство. А сейчас, видя ее прямо перед собой, буквально на несколько секунд осознал настоящие причины своего визита, и приятное покалывание прошлось по коже, оставив на губах легкую ухмылку. Она изменилась, хоть и была узнаваема, стала еще красивее, но с кровью вейлы и не могло быть по другому. Ее волосы по-прежнему отливали золотом, которое искрилось под лучами тинвортского солнца, а когда Фоули притянул ее к себе, почувствовал все тот же фруктовый запах, от которого в детстве болела голова, а теперь же чертовски не хватало. И переступая порог сомнительного заведения, Глен в последнюю очередь представлял себе что-то подобное, однако прошлое сейчас приятно дало под дых. Если бы он был кем-то вроде своего отца, то сравнил бы их встречу с охотой, как Эдвард разыскивал себе подходящую партию сначала среди чистокровных волшебниц Лондона, Эдинбурга, а потом по всей Британии и, наконец, добравшись до Америки. В любовной истории родителей не было ничего романтичного, а со слов старшего Фоули вообще звучало  максимально дико. Для Эдварда их замужество было хорошей сделкой, для Нэнси долгом и слабой надеждой на ответную ласку.
Глен был похож на отца слишком сильно, чтобы позволить себе и сейчас выглядеть как последний мудак. Только не при ней. И понятие охоты вдруг превратилась в нечто, что обычные люди сладко звали влюбленностью, но при этом Глен не мог до конца избавиться от вложенных в самую кору головного мозга мыслей, что эту девушку он хочет заполучить, наплевав на ее собственное мнение и желания. Все, что угодно, только бы она стала принадлежать ему, не отвечала больше на на чей флирт, не чувствовала прикосновения чужих грубых рук на ее коже. Ему столь многое доставалось с большой легкостью, что едва хватало сил сдержать себя сейчас, не закинуть Уизли на плечо и вытащить из этого вонючего бара, но он нехотя засунул руки в карманы куртки и продолжил ухмыляться, стоя в непозволительной близости рядом с Вик.
- Точно, ты же у нас беглянка, - воспоминания о посещении Ракушки были еще свежи, возможно даже надолго отложились в голове, запуская совершенно иное, по-прежнему терзающее душу. Флер запомнилась красивой женщиной с такими же идеальными манерами, осанкой и одеждой, как и у его матери. Когда он постучал в дверь коттеджа, дверь открыла другой человек, такой же прекрасный, но совершенно пустой и разбитый, точно Нэнси в последний месяц своей жизни. И единственное, что Глен все еще не мог понять, было ли в нем настоящее, искреннее желание помочь Флер, или он хотел помочь себе избавиться от одиночества и самых тяжелых мыслей. Но эгоизм сдавливал цепями, Глен решил, что если в нем было что-то искреннее, оно уже прошло, поэтому позволил себе еще немного наглости, вытягивая из рук Уизли ее блокнот с ручкой и откладывая их на ближайший столик.
- Прости, красотка, но объятия с официанткой это самое приятное, что я смогу получить в этом баре, - он кивнул головой в сторону группы мужчин, напившихся до такой степени, что владелец заведения самолично начал пытаться вырвать двух работниц из их рук, а заодно выставить этих алкашей за двери. - И они, кажется , тоже.
Глен и рюмки не опрокинул, но был уверен, что в местах подобно этому, алкоголем можно отравиться настолько, что к утру, а то и раньше, с легкостью выблюешь собственные внутренности. После смерти матери, когда он пустился во все тяжкие, это его мало заботило, Фоули проводил время в самых захудалых пабах Лондона, и получал за это общение с унитазом на долгие-долгие часы, поэтому сейчас сторонился подобных, и не хотел среди работниц видеть свою Уизли.
- Поехали ко мне, - фраза прозвучавшая не как вопросительное предложение, а именно как заранее обсужденное и всеми принятое, звучала еще более уверенно, когда босс совсем отвлекся на посетителей, словно по взмаху волшебной палочки совершенно не заметив бы, если бы Виктуар решила уйти с работы пораньше прямо через парадную дверь. Сам же Глен, довольный происходящим, не стал дожидаться ответа волшебницы, а просто взял ее за руку и начал тянуть в сторону выхода. Сегодня все будет так, как решит он.

Границы стерлись окончательно, когда Глен не почувствовал сопротивления, обхватив рукой девичье запястье. Его уверенность, наглость и бесцеремонность объединились в крепкий союз, подгоняя к двери, помогая ловко сновать между столиками, и, в итоге, не попасться на глаза даже самой любопытной официантке. Спонтанность решений, которые Фоули принял один за другим, пробудили в нем особенность чистокровной аристократии - угасшую в нем еще несколько лет назад - желание получать свое, не спрашивая, не задумываясь о необратимых последствиях и не ощущая ничего более сильного. Глен не чувствовал легкого жара, исходящего от пальцев, впечатывающихся в светлую кожу девушки, наверняка причиняя ей дискомфорт, не чувствовал ветра, ударившего прямо в лицо при быстром выходе из бара и не собирался останавливаться в раздумьях выбора направления, он просто хотел идти и знать, что Вик идет рядом. В конце концов, если она не выдернула руку сразу, значит какой-то частью себя принимала его решение, позволяла себя вести и собиралась узнать, чем закончится их встреча. А может это было лишь минутным помутнением от неожиданности происходящего, и когда Уизли, наконец, воспротивилась, Глен почти принял этот вариант за единственный верный. Она здесь явно не его дожидалась.
- Можно к тебе, но, честно говоря, не думаю, что беглянки снимают  себе квартиры, работая в таких местах, - он кивнул головой в сторону бара в попытке подавить усмешку, появляющейся на губах. Реплики Виктуар звучали так наивно и невинно, что Глену удалось обменять желание поскорее взять свое на желание девушки задать вопросы, которые давно хотелось задать. Своим чарующе-озадаченным видом она перетянула одеяло, и Фоули согласился играть по ее правилам, но не дольше, чем это было необходимым.
- Черт, какая разница? Поехала бы со мной, если бы мы не виделись меньше? - делая короткие шаги, он медленно подходил ближе. - Тебе повезло, что мы не общались. Ты бы не захотела дружить с таким, - голос дрогнул в первой сегодняшней неуверенности, он ведь не знал на самом деле. Предполагая, что девушка, рожденная в большой и дружной семье, будет болезненно воспринимать нелегкую судьбу друга, который практически самостоятельно сделал ее нелегкой, Фоули ничего бы не поменял, если бы мог это сделать. Их дружба была настоящей, детской и теплой, но продолжи они ее дальше, хороших воспоминаний бы не осталось, а может все было бы хуже, чем просто моменты из жизни, о которых немного грустно вспоминать.
Проследив за действиями Уизли, Глен стянул с себя ветровку, быстро поборов в себе желание сгрести Вик в охапку и посчитав, что необдуманных действий за сегодня и так было - и будет - совершенно достаточно, накинул ее на плечи официантки, хотя рук с ее плеч не убрал.
- Хочешь вернуться к тем залётным? Ради этого ты сбежала? - услышав встречные вопросы, он снова подавил усмешку. Иронично, она считала, что он уехал из страны, и Глену даже самому так казалось, но в конечном счете все было до смешного просто. Он уже больше года обитал в том самом месте, которое покинула Вик, там, где зародилась их дружба, там, где мама выглядела счастливой, там, где было всегда хорошо - дома.
- Тебе с какого момента рассказывать? Я был здесь, в Лондоне. Сейчас я живу в Тинворте, - он сделал короткую паузу, наблюдая за реакцией девушки и раздумывая над подходящими словами. -... встретился с твоей мамой. Она очень волнуется. И правильно делает, ты же работаешь в какой-то помойке. Страшно представить где ты живешь.

Отредактировано Glen Fawley (2019-04-09 03:56:14)