Боль. Боль. Боль.
Он только и слышит вокруг, что каждому больно. Всем больно. Больно Джеймсу, который тянет ношу старшего брата, впрочем Ал не слишком старается его нагружать, но, размажь о стену соплохвоста, ему очень нужно было все лето поговорить с братом, как никогда раньше, но этого не было. Он все время был занят. Школа - не то место, где он хотел бы общаться, слишком много глаз и ушей. А дома? Дома мама, которая так скучает по своим "деткам".
Она нежно обняла на перроне Лили, свою девочку, свою милую, чуть не расплакалась, а может быть и плакала. Джеймс приобнял маму ободряюще за плечи - он был высоким, сильным, почти окрепшим старшим сыном, на которого она всецело положилась. И Ал. Они едва коснулись щека щекой друг друга, сымитировав поцелуй. Все привыкли, что Ал этого не любит, но Алу этого больше всех и надо...увы.
А дома снова суета, снова попытки отдохнуть, снова разговоры о будущем Джеймса, снова попытки избежать этого страшного слова - аврор. Алу казалось, что и Джеймс тоже мечтает быть таким, как отец, но ему просто стыдно признаться. Восхищенные рассказы Лили о том, какая она замечательная магичка, как у нее здорово получается летать на метле.
-Альбус, милый, поделись чем-нибудь, - спросит мама, а он и слов подобрать не сможет. Чего ему рассказать? Он не достиг выдающихся результатов, он не поймал снитч, не изобрел новое зелье, не привел факультет к победе. Все было буднично и обычно. Он сухо расскажет о том, что было сложно, о том, что сдал экзамены, обмолвится о том, что хотел бы один месяц провести с отцом. Разговор закончится. Джеймс обидится на Ала за то, что тот предает мать, впрочем, как-то он умудрится сказать, что нечего было и ожидать, правда не договорит, что от слизеринца, и это будет понятно. Лили не осмелится сказать вслух, что это хорошая идея, ведь мама может обидеться.
Словом, лето начнется не с самых приятных ощущений. И было бы все много проще, если бы Ал говорил о том, что он думает, о том, о чем он мечтает, но вся словесная манна свалилась только на Лили и Джеймса. Он не меньше, чем они переживал за родителей, но больше за отца. Они ведь не были с ним так долго, как он, как часто он ездит к отцу, когда говорит, что будет у Малфоев. Ал боялся за то, что отец пожертвует собой ради какой-то очередной великой цели, ведь ему больше не за что держаться в этом мире - у него нет семьи, а Ал боялся остаться без единственного, кто его хоть как-то понимал.
И он все-таки смылся к отцу на последние пару недель, решив, что дома и без него весело, и в торжественных и традиционных сборах он может не участвовать. Маму он увидел на вокзале уже в тот момент, когда Джеймс и Лили были в поезде. И снова дежурные улыбки, разочарованный вздох, мол "я знала, что опоздаешь", и снова поезд, который увезет, наконец-то, Альбуса в любимый Хогвартс, где он спрячется в своей  норе, в своем полозе. В купе, однако ж, было шумно, все время кто-то болтал, предвкушая новый учебный год, и Альбус вышел в коридорчик, чтобы прогуляться и посмотреть в окно. Мимо проплывали поля, которых он не видел никогда незелеными, осенними или зимними, где-то вдалеке блеснет озеро, и Альбус невольно улыбнется, представя, что там живет какая-нибудь русалка. "Эх, забрала бы меня русалка..." - рискнул он подумать, как услышал хлопнувшую дверь одного из купе неподалеку. Обернувшись, он увидел Лили, которая, вероятно, тоже вышла подышать или поразмыслить. На нее находили такие, порой, моменты - грусти и одиночества. Алу тогда казалось, что они все-таки чем-то похожи.
Он слегка улыбнулся и помахал ей рукой и снова отвернулся к окну.

"Лили...нет. Не сейчас. Пожалуйста. Не надо".
Как и все девочки, Лили склонна была драматизировать. Что из того, что он не подбежал и не расцеловал ее. Разве он так часто делал? Нет. Он всегда был сдержан. Ничего страшного же не произошло, что он не был последнюю неделю с ними. Рано или поздно так произошло бы.
Что волновало Альбуса? Это последний год Джеймса в школе. И кому как не Лили знать, каково это, когда близкий тебе человек уже уходит на другую ступень, а ты все еще остаешься. Кажется, что он тебя бросает, и ты держишься за последние минуты, как за соломинку. Зачем? Все равно все потом наладится.
Пора было привыкать к тому, что они не будут проводить много времени вместе. Джеймс, вероятно, выберет себе путь отличный от пути Альбуса. К слову, после развода родителей Альбус даже подумал, что дорога в аврорат ему расчистилась, ведь Джеймс никогда не пойдет работать с отцом. С другой стороны, отец мечтал, что они будут втроем, вместе, а Лили будет их потом всех лечить. Впрочем, они все мечтали быть на одном факультете. У Альбуса свой путь, другой. Он все чаще задумывался об аврорате, все чаще думал о том, что он понимает работу отца, и он уже осознает, что у него не будет таких слабостей, которые есть у него. Его слабость - это семья.
Альбусу не должно составить труда уйти от этой семьи. Ну, зачем ему она нужна? Мама его не слишком понимает, сестра все плачет, что он не уделяет ей внимания, брат считает папенькиным сынком. Зачем?
-Лили, - он устало вздохнул и даже закатил глаза. - Вот ты правда сейчас хочешь об этом говорить? - и зачем он только опустил взгляд на нее. Нет. Не получится у него стать независимым аврором.
Когда ты далеко от родных, ты не скучаешь по ним. Правда. Ты ощущаешь, насколько ты соскучился только в тот момент, когда она на тебя смотрит глазами, в которых смешались гнев и слезы. И ты знаешь, что она не умеет сильно гневаться, вернее это выглядит забавно, когда-то выглядело...когда она была маленькой. Однажды они все разойдутся по сторонам, и Альбус будет очень обо всем жалеть, но не сейчас.
-Я очень рад тебя видеть, Лили Поттер, - отчеканил он, потому что не хотел сейчас обсуждать какие-то их семейные проблемы, того и гляди появится Джеймс - он всегда крутится рядом с Лилс, о которой якобы заботится. Может быть, и заботится, конечно, по карте видно, как они проводят часто в башне Гриффиндора вечера.
-Не утрируй. Все нормально, Лили, - он видел, как она начинает злиться, и ему очень не нужен был сейчас скандал. Скорее бы уже поезд доехал до школы, и они снова разошлись по разным комнатам. - Ничего ужасного в этом нет, - он страшно не любил оправдываться ни перед кем, потому что в большинстве случаев поступал уже осознанно и знал, какие будут последствия. С Лили это не проходило, с девушками в целом это не проходило - он не знал, как устроен их треклятый мозг, который генерировал какие-то идеи слишком быстро и слишком необычно.

Как много любят женщины болтать, как много внимания они к себе требуют. Это один из тех моментов, когда Альбус думает про себя: "Никогда не женюсь...нет,нет..упаси меня Мерлин".
Он старательно избегал всех подобных разговоров даже с мамой. На третьем курсе, когда он уехал на Рождество к Скорпиусу, то мама не была против, но летом, когда Джеймс и Лили играли в саду с двоюродными, они пришла к нему в комнату и завела разговор о том, что она не против того, что Альбус общается с отцом, что она даже хвалит его, но он не должен забывать, что у него есть и мать, которая тоже хочет быть иногда рядом с сыном, но Альбус не хотел этого слышать.
-Ваши с отцом отношения меня не должны касаться, - это все, что он тогда сказал. Не должны, но чертовски касаются, о чем сейчас  говорила ему Лили. Сколько же мусора у нее в голове? Кто ей его забрасывает? Мама? Куча старших сестер? Мерлин знает, что они там еще обсуждают, когда собираются вместе. Он крайне внимательно слушать все, что она говорит, ни словом, ни взглядом, ни движением не перебивая ее, но запоминая каждое колкое слово в свой адрес. Кажется, Джеймсу такой участи не было уготовлено? Выслушивать все это?
-Лили, солнышко, в нашей семье поступки совершают Джеймс или папа, ты не по адресу сейчас совсем, - приторно-ласковым голосом сообщил Альбус. Она ждала от него, что он сейчас все бросит и пойдет налаживать все свои отношения с братом, но нет. Ему нельзя. У него совершенно другие планы на ближайший год.
-И ты не смелая, ты просто зануда, которой кажется, что она все знает, знает, кто и что чувствует, знает, кто и чего хочет от жизни. Мерлин, кто тебя в этом убедил? Опустись на землю и не пытайся мне сейчас навязать что-то, чего нет, - он не говорил, конечно, о том, что совсем нет чувств и он не скучает по их играм в детстве, но он говорил о том, что они не ругались, не ссорились, они лишь слегка отдалились, но поезжа иногда расходятся на путях, чтобы въехать в разные тоннели и не столкнуться в темноте, следуя по одному маршруту. Однако Альбус знал, что не стоит Лили этого объяснять, у нее всегда свое мнение, неизвестно правда, кто им сейчас управлял. - Тебе станет легче, если тебе придут и будут ныть, что все плохо? Повторяюсь - это не ко мне, это к другим членам огромной семьи. Ищи нытиков там.
-О, и кто после всего этого эгоист? Я. Я. Я, - передразнил он ее. - Так, научись не нуждаться, - он пристально посмотрел на нее, приблизил свое лицо к ней вплотную, пришлось слегка наклониться. Это много раз спасало от ее истерик. Он никогда не был мастером красивых утешений, но он умел слушать и нежно смотреть. Тем не менее нежности во взгляде не было. Он не был холоден, скорее расчетлив, спокоен и тверд, потому что Альбус точно знал, что он делает и почему. - Однажды. Случится так, что ни Джеймса, ни меня не будет рядом. И что тогда? Испугаешься и заплачешь? Или ты думаешь, что Джеймс прилетит по первому твоему зову? А знаешь почему ты требуешь к себе такого внимания? Потому что ты не веришь ни в нас, ни в саму себя. Ты привыкла быть за чьей-то спиной, и сейчас боишься, что эти спины исчезнут. И правильно боишься, Лили. Их нет, - он шептал ей так, чтобы никто не слышал за стуком колес бешено несшегося поезда, кроме нее. Он бил ее, жестоко и сильно, говоря о том, что она осталась одна, но он прав. Альбус уходит на другую сторону, он осознает, что он не сможет больше быть рядом. Он отдаст за них свою жизнь, если потребуется, но он не смеет об этом даже думать и говорить тем более. Он знал, что Джеймс ее не бросит, и он знал, что она пойдет к нему искать защиту, и он знал, что Джеймс о ней позаботится, и он знал, что Джеймс возненавидит за каждое сказанное им слово. Ему это было нужно. - И еще, Лили. Мне. Нормально. Меня всё устраивает. Будь добра, сдержи свое слово, - на последних словах он отодвинулся от нее так, что перестал слышать ее дыхание, до этого страшно обжигавшее ее - то бы пожар, навсегда, кажется, спаливший связывавший их мост.