Можно сколько угодно говорить, что годы тянутся однообразно, а Британия так и вовсе застыла жалкой старухой в стадии осени, которая вряд ли толком уступит зиме - Криви не поверит вам, отмахнется легко и скажет, что прелесть вся под носом, просто туда никогда никто не смотрит. Раздражает ли кого-то такой оптимизм? Всех. Но в общем-то, вряд ли Колина это когда-либо вообще могло заботить.
Каждый день - маленькая жизнь. А её надо прожить так, чтобы ты мог вспомнить вчера. Или не мог. Тут уже выбор и вход, как водится, свободный.
Пятый курс начался очень даже спокойно, насколько это возможно для тех, у кого неприятность - второе имя. Как ни странно, так про себя Мередит сказать не мог и всегда искренне удивлялся, когда-то кто-то заикался о его "суперспособности" влипать в самые неожиданные истории. В последний раз он парировал вердикт: "Ты неудачник, Криви", простым, но шокирующим слабонервных доводом: "ну я же не помер". Будь у Колина любящая матушка, она давно схватилась бы за сердце. И перекрестилась для пущего эффекта.
Так что да, чрезмерный оптимизм убивает точно также, как и, например, курение. Только в теории быстрее.
Недавний набор в команду по квиддичу прошел плодотворно. Не сказать, что Мередит был сильным фанатом квиддича - юный гриффиндорец любил высоту во всех её проявлениях, в том числе и полеты, хорошо держался на метле и прочая, прочая, прочая - однако славился некоторой неловкостью, потому был практически уверен, что в команду его не возьмут и ни на что не рассчитывал. Основной причиной подобного шага со стороны Мерри был исключительно Фрэнк, подбивший его на эту мини-авантюру, потому что сам мальчишка вряд ли бы даже подумал прийти на поле и что-то там пробовать. Однако результат превзошел все ожидания, и его собственные, и тех, кто пришел туда посмотреть или попробовать себя в роли части команды: реакция Криви и его сосредоточенность на игре, самоотдача и только один-единственный пропущенный мяч (которым мелкого мальчишку просто всадили в кольцо, сбросив с метлы, благо, что реакция не подвела, и он успел вцепится в металл руками, избежав неприятного падения с высоты, которое точно закончилось бы массовыми переломами) практически сразу выписали ему счастливый билет в сборную Гриффиндора. Смущенные глаза сразу после отборочных спросили Лонгботтома: "Это было хорошо?" - и ответить что-то отрицательное было нельзя. Только растрепать волосы и поздравить.
Скорая игра со Слизерином его отчасти беспокоила - первый матч в сезоне, да и не славился змеиный факультет честной игрой, - но это скорее было фоновое волнение, присутствующее только потому, что он никогда не был в качестве одного из тех, кто защищает свои цвета на поле. Чего ждать? Горячей борьбы, естественно. Как и каждый год.
Он выбрался в Хогсмид в полном одиночестве, прихватив с собой фотоаппарат: иногда каждому из нас нужно одиночество, а Колин просто-напросто хотел проверить камеру, которую после последнего падения пришлось реанимировать достаточно долго и кропотливо. Каждый раз чувствуешь себя как минимум колдомедиком, ведь это в каком-то роде спасение жизни. Даже несмотря на то, что колдограф, в общем-то, ни сознанием, ни душой не обладал.
В этот раз, кроме возвращения бедному аппарату трудоспособности, Мередит попытался по-новому зачаровать оптику, но не был уверен в том, что от этого будет хоть какой-нибудь толк: вполне вероятно, что эффект получился прямо противоположны желаемому. Главное, чтобы не испортилось ничего, а с тем, что есть, можно работать.
Осень ещё не охватила Хогвартс и окрестности, но была к этому очень и очень близка: то время, что нужно было запечатлеть, переходный и переломный момент, красивое время и поле для драмы. Дышалось все ещё легко, хотя и привкус первых именно осенних дождей слегка саднил горло, однако это никоим образом не мешало чувствовать себя как-то по-особенному легко, ведь учеба и предстоящие в этом году экзамены ещё не ударили в голову, а лето все ещё грело внутри остатками тепла ушедшего августа. Хотелось напевать что-то себе под нос, мурлыкая незатейливую мелодию, подражая разным инструментам из новой, привязавшейся песенки, которую они с отцом открыли для себя буквально перед отъездом Мерри в школу.
Паучки-бокоходы уже запустили свои парашюты в небо. Криви определил это по паутинке, которая зацепилась за его одежду, и улыбнулся - если оптика не подведет, он сможет сделать пару неплохих кадров. Но даже если и нет, но хотя бы сможет какое-то время довольствоваться теплой погодой и открывающимися видами.
Неплохой кадр он выловил прямо под одним из карнизов: кусок красивой, играющей на солнце паутины легко дрожал на ветру, и в ней, как мушка, запутался мелкий осиновый лист. Правда, все это великолепие находилось несколько высоковато для того, чтобы с земли можно было сделать достойную колдографию, но Мередит не был бы Мередитом, если бы долго колебался долго и не решил действовать: мальчишка не без труда встал на тонкую раму, а после перепрыгнул на более-менее устойчивое приспособление, похожее на подоконник, и служащее сугубо для того, чтобы ставить на него что-то, не тяжелее, чем цветы.
Колин максимально сосредоточился на том, что видит через объектив, однако в какой-то момент отвлекся на посторонние раздражители: до слуха донесся раздраженный и едкий голос Мансфилда, который явно парировал выпад Ходж, судя по контексту и пожеланиям. Мерри нахмурился, отвлекаясь от прежнего занятия, и чуть подался вперед из живого интереса в попытке рассмотреть чуть больше, чем, возможно, следовало, и...
...несложно догадаться, что случилось дальше.
Непонятно, что случилось прежде - послал свое неблагодарное существование к чертям едва прибитый подоконник, или же Криви сам потерял равновесие, однако итог был закономерен. Единственным, что спасло львенка от хорошего сотрясения, была небольшая гора собранной, кажется, не только со всего Хогсмида, но и окрестностей, листвы, ну и, пожалуй, капелька удачи.
Звук получился своеобразным.
С полминуты полежав на своем природном ложе - юноша красочно плюхнулся туда спиной - он, пыхтя, таки сумел встать, несмотря на то, что в боку неприятно кололо. Предприняв попытку отряхнуться, гриффиндорец понял, что это фиаско, а потом поднял глаза...
- Криви? Мерлинова жопа, а ты еще что здесь делаешь? Развешиваешь уши, чтоб получше было слышно?..
Голос Эрика не звучал враждебно - скорее удивленно и недоверчиво. Мередит поморщился, с досадой почесав переносицу - в целом ведь картина происходящего выглядела именно так, хотя он просто оказался... немного не в том периметре.
Манфильд недавно стал главным редактором "Гарпии", и это пожалуй все, что он мог вспомнить о невысоком, хрупком мальчике с азиатской, несколько женственной, внешностью. Он был старше на год, а его сестра училась у орлят на том же курсе, что и сам Мерри. Конечно, порою можно было наткнуться на совершенно нелестные отзывы о Мансфилде, но в конце концов, когда-нибудь у каждого появляются недоброжелатели, а собственных выводов сделать как-то не довелось.
- Вообще, я фотографировал паутинку, - буркнул львенок, тщетно пытаясь достать листик, уцепившийся за волосы мертвой хваткой лукотруса. - А не слушал ваш обмен любезностями. Но ты был хорош, не скрою, - Колин выдохнул, оставив попытки избавиться от сухого мусора. - Вот, можешь посмотреть. Только не засвети.
Он нажал нужную кнопочку и передал туго скрученную пленку.
На первых трех кадрах действительно фокус был на паутине. А вот на той, что была сделана перед падением Вырисовывался Мансфилд с пирожным в руке, который будто собирался кинуть его кому-то в лицо.
- Ну... ой?

Отредактировано Meredith Colin Creevey (2019-01-28 12:47:12)