Действующие лица: Nickolas Moore & Nathaniel Moore
Место действия: дом семьи Мур
Время действия: конец декабря 2023
Описание: Вечная тема отцов и детей.
Though I'm weak and beaten down,
I'll slip away into this sound,
The ghost of you is close to me,
I'm inside-out, you're underneath.I've got two faces, blurry's the one I'm not,
I've got two faces, blurry's the one I'm not,
I need your help to take him out,
I need your help to take him out.Предупреждения: -
I wanna be known by you
Страница: 1
Сообщений 1 страница 4 из 4
Поделиться12019-06-29 19:23:23
Поделиться22019-07-02 20:53:29
Ник незадолго до наступления зимних каникул пишет о том, что, скорее всего, не приедет домой. Он не видит особого профита в том, чтобы лежать под ёлкой вместо подарка и тоскливо смотреть на огоньки, дожидаясь, пока родители соизволят вернуться с работы. В прошлом году отец вернулся в без пяти полночь, и Нику потом казалось, что вместо подарка он получил угольки. Угольки, в которые он бы превратил все статьи, проходящие через руки отца, чёрт возьми, потому что ему не нравится видеть усталый взгляд поверх них, когда тот сидит в рождественское утро в своём кабинете, и Никки думает что-то вроде "Посмотрите, да это же самый заебавшийся человек в мире!", а затем что-то вроде "Ох, а не я ли это тебя заебал?". С Ником сложно, он доставляет проблемы, он с каждым годом становится всё неуправляемее, и к отцу летят весточки от директора, в которых тот просит Натаниэля побеседовать с сыном. Натаниэль раскрывает эти письма сам, и Ник прячется в своей комнате, не желая видеть лицо отца в этот момент, и эти письма всегда отец и читает, потому что мама Николаса - сквиб. Потому что... Потому что Натан прячется за неё и в свою любовь к ней, как в моллюск в раковину, вот почему. Во всяком случае, так это видит Мур-младший, и ему не нравится ни его имя, вернее, одно из его сокращений, ни его второе имя, ни то, как он похож на отца. От последнего он может в любой миг исправиться, магия, закупоренная в матери, всё равно нашла лазейку и вырвалась через него, и тот, кого в школе зовут Котом, лаская слух, может принять вообще любой облик, какой только пожелает. Но стоит ему закрыть глаза, а потом открыть их, как в зеркале отражается то, что он зовёт мятой. Этот цвет кажется ему именно таким, нежная мята - в глазах его и его отца, когда Мур-старший смотрит на сына с укором. Старая сказочка, Ник слышал её на ночь, как и много-много других сказок, где его отец был героем... А потом Коту открыли правду, и он почувствовал, как часть его умерла. Не одним ударом даже, а медленно билась в агонии. И он всё равно не может вытравить из своей души любовь к отцу - вполне естественную, черт возьми. Но обиды там тоже разлилось целое мятное море - глаза слезятся, стоит сделать вдох.
И Николас действительно пропускает само Рождество, вернее, эту самую праздничную ночь, в неё ночуя не в своей спальне в Хогвартсе, и вообще не смыкая глаз, и только сменяя одну сигарету другой. У него есть тысяча причин тревожиться, но две из них разбили ему сердце, а одну из них он каждый день видит в зеркале, когда не забывается и хранит над собой контроль. Отец может представить, каково его сыну? Натан бежит от правды в маггловский мир, бежит в газету, в бесконечные строки выверенным строгим шрифтом, и сам старается выглядеть так же строго. И Ник тоже бежит - он теряется между чужими лицами, теряется в чьих-то объятиях и алкоголе, он старается улыбаться и выглядеть максимально приздануто, когда его буквально прижимают к стенке и пытаются не очень вежливо уточнить, за какой он из возможных двух лагерей. А Нику страшно не хочется быть хоть за какой-нибудь, и ему страшно, что это затронет его компанию, потому что Ник любит свою компанию, и он далек от политики, и... Его улыбка трескается, когда в пылу ссоры он слышит что-то вроде "Да ты такой же мудила, как твой отец". Вот такой, кажется, и должна быть словесная интерпретация пощечины. Ник кривится, как от зубной боли, и ему становится очень, очень... больно? Будто бы его унизили, размазали с грязью. Откуда они знают, какой его отец вообще? Неужели их отцы пропизделись? Такие же пиздаболы, как его... Ах, да. В этом и дело. Ник скалится - и разбивает костяшки о стену. А на следующее утро отправляет письмо, в уголке запачканное его кровью.
И Кот не солгал, но он же ранним утром ехал в пустом автобусе, ловя недоуменный взгляд водителя через зеркало, потому что только долбоеб в шесть утра 25 декабря будет куда-то ехать. Ну, привет, он такой и есть. И ему хочется курить, но сигареты кончились под утро, хотя он ими пропах, отцу вряд ли понравится. Чтобы проветриться - и справиться с мыслями, Никки решает не трангрессировать под порог родного дома, как спокойно мог бы из Хогсмида, в принципе, а в другой район. Чтобы у него была эта поездка на автобусе, а потом чтобы он мог пройтись на морозе.
...поэтому, когда Кот дует на ладони перед своим порогом, его щеки уже красные - от холода и стыда. Но прежде чем он сетует на то, что вряд ли, наверное, приехал, и лучше бы уже нормально провел эти каникулы в школе, ручка двери дергается - и Николас сталкивается с матерью. Она удивленно приподнимает брови, но обнимает его и чмокает в макушку, тут же ругая за то, что проехал без шапки и весь замерз, и гонит в комнату одеваться в теплое, а затем завтракать и обязательно выпить какой-нибудь полезный травяной чай - а сама впохыхах извиняется, избегая его прямого взгляда и объясняя, что на работе чп, и надо ехать срочно, да в рождественское утро, но папа дома, они могут отпраздновать вдвоем, а она присоединится вечером... Ответственность перед родителями за ребенком перекидывается из рук в руки, как мячик. Ник кривится и машет головой - но где-то внутри себя. Наяву же он улыбается и чмокает маму в ладонь, желая ей порвать там всех и возвращаться быстрее.
А сам проходит в дом, тихо-тихо, стараясь, чтобы отец его не услышал, пытаясь собраться с мыслями, потому что стоит переступить порог - вдруг накатывают такие сильные боль и обида, что у Кота сбивается дыхание и начинают чесаться глаза. Он замирает перед зеркалом в коридоре, разглядывая себя в него... А потом позади себя словно видит свой призрак, повзрослевший и за жизнь явно очень уставший, и вздрагивает, замечая на миг, что у него появились мурашки - кто-то прошелся по его могиле. Но Ник разворачивается, оборачиваясь к отцу лицом, поймав прежде в зеркальной глади его взгляд - и не двигается с места, но раскрывает руки для объятий.
- Здравствуй, пап. Я тут передумал и решил вам испортить праздник своей уебанской рожей. Ты же не против, правда? - Кривит губы в улыбке. Он матерится иногда при отце - но достаточно редко, но не потому, что тот запрещает, а потому, что Никки сразу кажется себе очень глупым, когда делает это. Поэтому он просто стоит, с закатанными рукавами, успев только снять куртку, не подходящую сезону, и у него на руках переливаются татуировки, а на языке ловит блики света бусина пирсинга. И он пропах сигаретами, и под глазами у него синяки недосыпа... Ну, какой есть. Прими меня любым, па.
Поделиться32019-07-04 19:29:13
[indent]Бордовый след на уголке письма постоянно отвлекает взгляд от его содержимого. Он перечитывает послание раз за разом, вглядываясь в каждый знак препинания, в каждый дрожащий взмах пером, улавливая в каждом слове его почерк. И нужно бы ликовать от радости, счастливым нестись к Кэндис с новостью, что завтра к ужину потребуется еще одна пара столовых приборов, но что-то неприятно жжет в груди, и эта бордовая метка восклицательным (вопросительным?) знаком стоит перед глазами. Натаниэль безусловно счастлив, что все же получит возможность увидеть сына в эти рождественские каникулы, но избавиться от чувства тревоги все равно никак не получается.
[indent]Когда пару недель назад он получил весточку от Николаса, о том, чтобы его не ждали дома на праздники, Натан физически почувствовал, как на него на мгновение обрушился весь мир. Кажется, его сын вырос, а он и не успел заметить это, всегда видя перед глазами того маленького мальчика, что во все глаза слушал истории, которым никогда не суждено было сбыться. То были странные ощущения: и горькие, и восхищенные одновременно. Мур-старший имел честь быть свидетелем жизни сына с самого его рождения, быть неотъемлемой частью этой жизни, участвовать, помогать, самому учиться у Ника преодолевать трудности, как сам он когда-то не смог. Но порог его взросления подкрался слишком неожиданно, поэтому в тот вечер, когда Натаниэль осознал это, в их доме стало на одну бутылку огневиски меньше.
[indent]И вот сейчас, сидя в кресле напротив камина с мирно потрескивающими паленьями, держа в руке письмо, которое вызывало больше вопросов, чем ответов, Мур испепелял взглядом часы, отсчитывая буквально минуты, сколько осталось до их встречи. Прошло всего несколько месяцев, как Ник в очередной раз сел в поезд перед началом нового учебного года, но Натан не стеснялся себе признаться в том, что уже соскучился по сыну. Каждый раз он корил себя за то, что все летние каникулы Мура-младшего, он, как обычно, задерживался допоздна на работе, пытаясь вот уже который год подряд убедить себя и, главное, всех остальных, в своей компетенции (выходило из рук вон плохо, от чего приходилось встречать закат за окном на работе и на следующий день). И каждый раз, когда сын в очередной раз уезжал в Хогвартс, Натаниэль понимал, что он вновь не сдержал обещание проводить с ним больше времени, и тоска возрастала в геометрической прогрессии.
[indent]Этой ночью Мур-старший практически не спал, находясь в трепетном волнении перед встречей. Многие скажут, что это не совсем здоровые отношения между отцом и сыном, но главное, что сами они так не считали. По крайней мере, до недавнего времени, а сейчас Натан уловил какой-то странный тон в письме, лишивший его сна. Было не по себе, но он лишь надеялся, что это были лишь прелести застигнутого его врасплох переходного возраста Николаса. Убедив самого себя в этом, Натаниэль лишь мирно дожидался рассвета, прикидывая, что успеет закончить пару статей до того, как произойдет воссоединение семьи, и тогда он со спокойной душой сможет не отвлекаться на работу.
[indent]Кэндис выпорхнула из спальни на удивление очень рано, учитывая, что сегодня было Рождество. Она что-то щебетала про срочный вызов с работы, какое-то собрание, без которого, по всей видимости, этому миру грозит неминуемая гибель. Натану оставалось лишь пожать плечами и проводить взглядом супругу, сетуя, что готовкой ужина придётся заняться ему самому. Остается надеяться, что вкусовые предпочтения Ника не изменились с его взрослением. Но эти мысли были перебиты раздавшимися голосами с первого этажа, а уж этот тембр Мур-старший не перепутал бы ни с каким другим. Пульс ощутимо учащается, и на лице непроизвольно расползается абсолютно дурацкая улыбка. Мимоходом надевая вещи, первые попавшиеся на глаза, Натаниэль осторожно спускается по лестнице, словно специально оттягивая долгожданный момент.
[indent]На первом этаже было подозрительно пусто. Может показалось? Выдал желаемое за действительное, с кем не бывает. Но только от одной этой мысли внутри все сжалось, слишком уж жестоким могло оказаться собственное воображение. Ступает по половицам еле слышно, вглядываясь в каждую мелькающую тень, что отбрасывают с улицы деревья в снежных шапках. И уже буквально готов сдаться, как в коридоре наконец достигает желаемого – видит перед собой Николаса, стоящего к нему спиной. Кажется, он вырос еще на пару дюймов, а хрупкие кости еще больше проступают через одежду. Натан взглядом окидывает с ног до головы, пока не ловит взгляд сына в зеркале перед ним. Со свистом заглатывает воздух, пытаясь узнать в этом бледном, почти прозрачном лице того, кто еще совсем недавно был розовощеким мальчишкой, вечно просящим рассказать ему новую сказку. Недавно, как думал Мур-старший.
[indent]- Колин, - на выдохе, от того, что уже давно не произносил это имя, - что за вопрос, мы с мамой рады видеть тебя, - расплывается в улыбке, пытаясь перебороть родительский страх от этих жутких мешков под глазами. Несколько шагов навстречу в раскрытые объятия, и Натан со всей теплотой обнимает его, по-отцовски хлопая по спине. Хмурится от того, что в нос бьет резкий запах никотина, но сейчас радостные эмоции слишком сильно преобладают, чтобы портить их своими нравоучениями, - но я бы попросил так не выражаться хотя бы в праздник, – жалкая попытка придать серьёзности словам так же с треском проваливается.
[indent]Взмах палочки заваривает один из травяных зеленых чаев из коллекции Кэндис. Натан бы предложил что-нибудь покрепче, тайком посматривая на сына и все еще пытаясь свыкнуться с его обликом, но все же были еще слишком рано. Впереди у них был целый день, вряд ли могло произойти что-нибудь, что помешало бы им отметить Рождество как следует.
[indent]- Как дела в школе? – Банальный, повседневный вопрос, но всеми силами пытается сгладить этот вечный неловкий момент при относительно долгой разлуке, - надеюсь, ты все же решил приехать домой не потому, что был отчислен? - Натаниэль усмехается, ловя в воздухе кружку с обжигающим напитком, припоминая сколько в последнее время он получал рекомендации от директора Хогвартса о воспитании собственного ребенка.
[icon]https://i.imgur.com/ZJknUyM.gif[/icon]
[nic]Nathaniel Moore[/nic]
[sign]-[/sign]
[status]тень ошибок прошлых[/status]
Отредактировано Wilbert Savage (2019-07-04 19:32:14)
Поделиться42019-07-11 15:12:18
- Пффф, па, ужасно дела, и конечно выгнали, как же. Каяться приехал. - Его полностью выдаёт смешливый тон. И всё-таки...
Колин. Во взгляде, который обращен куда-то вглубь дома, потому что Николас обнимает отца, при этом ткнувшись носом ему в плечо, обнимает крепко-крепко, мелькает почти измождение - и ему хочется закричать, чтобы отец перестал, чтобы назвал его хотя бы этим смешливым "Никки", слетающим с уст матери, голос у неё такой нежный, и затем обычно она легко щелкает сына по носу. Но - нет, не судьба, привыкни уже, парень. И Кот жмурится, но прижимается к отцу очень тесно, ловя себя на том, что поверх всех остальных ощущений, которых очень много и весьма сильных, он... попросту соскучился? Он так любит отца. Не любить бы его совсем, только ненавидеть и презирать, было бы легче. Делать себе больно ему назло, а не и себе самому тоже - может, он всё-таки виноват, и чем-то заслужил это? Было бы намного лучше ни во что не ставить иного отца, дети бывают такими жестокими, это - горькая правда жизни, но проблема-то в том, что воспитании Ника участвовал в основном отец, и он воспитал сына...ну... не таким? У Ника где-то там, за его придурью, заложены верные моральные ориентиры. В том числе - понятия не о долге детей перед родителями, нет, ну нахуй эти формальности, но о... по справедливости, что ли. По справедливости Натаниэль никогда не хотел его обидеть осознанно. По справедливости Натаниэль наверняка просто хотел, ну, выглядеть лучше в глазах сына, и можно было бы махнуть рукой и всё это ему простить, но... как жаль, что в мире нет справедливости. И Колин убеждается в этом каждый чёртов день, хотя хотя бы со своим именем он уже смог успокоиться, пусть и всё ещё считает его дурацким.
От отца на удивление пахнет уютом и домом, а не бумагой и типографской краской, и чёрт, как же Никки рад, что хоть кто-то здесь не окончательно сдурел на фоне своей работы, и поэтому может провести праздник дома. Наконец-то, и это - уже лучший подарок на его Рождество. Может быть, он вообще отца разбудил, ворвавшись в такую срань, а? Но отец не выглядит недовольным и сонным, и Кот, наконец размыкая объятия, когда они начинают казаться ему неприлично долгими, его смущает это. И Николас не удерживается от того, чтобы провести от своей макушки до чужой линию ладонью, смешливо фыркая:
- Ну, один дюйм точно есть. Пап, говорил же, что перегоню тебя. - И он проходит вперед, обходя отца на кухню... ох, то есть, нет, опережая чужое замечание и сворачивая в ванную, чтобы помыть руки. Заодно моет и свою вредную морду, а затем трет долго полотенцем, стирая румянец с холода и жалея, что нечем стереть всё остальное, нет под рукой ничего для косметической магии. Замирает снова на своем отражении - но фыркает, отходя. Полно любоваться. Его метаморфомагию на удивление даже не сбоит пока - других проблем по горло.
Никки выходит из ванной, деловито мурлыча, даже не отдавая себе отчет в этом - ну Кот же. По пути решает таки заглянуть на второй этаж в свою комнату, переодеться во что-то более домашнее. Находит в шкафу праздничный колпак Санты - и с тупой ухмылкой криво нахлобучивает его на себя, на сей раз уже никуда не смотря, не желая быть осужденным собственным отражением - есть постарше. И спускаясь вниз, наконец-то в заветную кухонную обитель, Николас первым делом тянется к холодильнику, проверить, что есть вкусного на перекус - он действительно успел проголодаться с поездки, пусть и недолгой. Однако он оглядывает содержимое холодильника, всякие традиционные яйца там и молоко, и вдруг замирает, оглядываясь на отца с хитрой кошачьей мордой - словно кто-то заметил сливки:
- Па, раз мамы нет, мы ведь готовим сами, да? Как насчёт традиционного праздничного пирога на десерт? Я, так и быть, постараюсь тебе помочь - и не разъе... - Осекается, щурясь и шепнув "Прости", и продолжает культурнее: - ...не разнести кухню. А маме наплетем что-то типа того, что молоко соевое, не знаю, всё равно она почти не заглядывает в холодильник. - А Кэндис следит за фигурой очень тщательно, поэтому и выглядит моложе своих лет, но традиционный пирооог... Можно было бы правда сходить в магазин за соевым - но лень что-то совсем.
За всей этой буднично-праздничной кутерьмой Кот отчаянно старается не думать о том, что он попросту надеется провести собственного отца. Пытается усыпить его бдительность и ищет повод, чтобы зацепиться. Низкая тактика, но не начинать же ссору с порога, верно? Его отец - далеко не дурак, ох чёрт. И более того, между ними двумя существует связь, которую иначе и не назовешь, как кармической. От Натаниэля очень сложно что-либо долго скрывать. Никки был в детстве перед отцом, как на ладони, доверяя ему абсолютно все, даже самые глупые, секреты - и наверняка заставляя Кэндис почти ревновать этим, потому что это к отцу всегда Кот, а тогда - котенок, разве что, - подходил, воровато озираясь, и тяпал за руку, намекая наклониться, и затем шепча что-то на ухо, то и дело срываясь на хихиканье, и когда отец выпрямлялся с серьёзным видом, Ник видел, что глаза того смеются - и был счастлив. Но Мур-младший вырос - и шутки с секретиками кончились. Связь оборвалась - но не до конца. Кто-то мог бы назвать это странным, а Николас, чудовищно от этого страдая в своём медленно стекающем переходном возрасте, привязан к дому, как растение - к своим корням. Что-то дико бесполезное, но прорастающее по-любому, типа шиповника. Почти сорняк - с красивыми цветами и кислыми ягодами. Бля, если бы он еще мог цвести, а так - одни ведь колючки. Даже не роза, хотя отец его такой мастак пиздеть, что сошёл бы за соловья. Но Ник так или иначе алеет... от стыда и крови.
- Мне кто-то, кажется, Мансфилд, говорил, что в пирог можно сунуть монетку. Тот, кому в пироге попадет - получает вознаграждение от хозяина. - Смешливо фыркает, потому что конечно же хозяин дома - Натаниэль, даже если бабушка с дедушкой вдруг тоже решат приехать и навестить их вечером. Он создаёт атмосферу, всегда. А Мансфилд - лучший друг Ника, с какого-то момента - один из. Ник, ещё будучи более наивным и юным, приводил его к себе в гости летом, знакомил с родителями. Доверять папе и маме не только себя, но и своих друзей - дурости. Но Кот... не может иначе. Хочется традиционно, не обжигаясь при этом. Вот только стоит перестать молоть языком - в ушах звенит отвратительный выкрик о том, что Николас - такой же, и ему в близости отца уже почти стыдно за те ощущения, что испытал - но всё равно кипит кровь. Ох, он поднимет эту тему, найдет лазейку и поднимет, или он - не Мур.
Страница: 1
