С вечера Дюк засел за гитару. Прямо на кровати в комнате, пока в ней никого не было. А когда все стали собираться, он просто накинул заглушающее, чтобы не мешать. Он мог часами перебирать струны, наигрывать какие-то мелодии, иногда что-то записывать на мятых листах, завалявшихся в карманах. Ведь если встать и пойти за нормальной бумагой, можно просрать момент, разрушить тонкий настрой, атмосферу, в общем - ну вот не зайдет. Зато с усиленным люмосом, развязанным галстуком, посапывающим на кровати у двери Мартином и гладким изгибом гитары было как-то камерно. Настолько, что время больше не ощущалось.
Лерой - ночное существо, Лерой считает, что все еще немного ночь, когда в четыре откладывает гитару, потягивается и снимает заглушающее. Спать все еще не хочется, поэтому Дюк резко меняет свое представление о ночи и утре, решает, что сейчас все-таки утро, потому что ему надо покинуть замок. Никто не сможет заявить - "УЧЕНИК НЕ В ПОСТЕЛИ! НОЧЬЮ!", потому что четыре - это уже не ночь, а по утрам шастать где угодно школьными правилами не возбраняется. Собственно, на школьные правила Лерой давно наложил маленькую кучку, но пройтись по пустым коридорам как свободный человек - это святое. Это можно почувствовать себя охуительно значимым. "Видели? Тут может еще и запрещено, но я знаю, как выкрутиться, поэтому выкусите, засранцы." Именно с таким выражение лица Дюк бодро шагал по замку в направлении огромных дубовых дверей. На выход короче.
На улице было так свежо, что Лерой еще раз потянулся и тряхнул словно слипшимися кудрями, чтобы пропустить сквозь них воздух. Уже немного светало, но до восхода было еще часа полтора. Где-то рядом громко стрекотал сверчок. Лерой сунул руки в карманы джинс и побрел к полю для квиддича по знакомой тропинке. Трибуны издалека казались огромными черными пальцами, хватающими небо. Как будто под территорией замка было похоронено гигантское чудовище, и ему удалось пробить лапой землю, и вот сейчас все задрожит, оно восстанет, и разверзнется ад на земле. По утрам всегда немного разыгрывалось воображение. Чем ближе Дюк подходил к полю, тем больше хотелось закурить. Он, все еще поглядывая на темнеющую махину, слепо похлопал себя по карманам, хотя и без того знал, что с собой не было. И в нычке осталось всего-ничего. Как-то даже грустно стало прямо возле обшарпанной двери.   
Благополучно спиздить ключ от хранилища со школьными метлами и сделать дубликат ему удалось еще года два назад. Так что теперь проблем с доступом при желании у него не было. Совершенно не обязательно иметь свою метлу. Дюку вполне хватало школьной, когда надо было полетать. Летать только приходилось в сраную рань, чтоб не спалили. И дело было даже не в том, что за краденый ключ или нелегальное использование школьного имущества можно было получить по шее, а в том, что отчего-то ему совершенно не хотелось, чтобы кто-то знал, что он умеет летать. Это было что-то его собственное. Что-то, что он хотел оставить при себе. Уметь летать - это же вау, это же скажи ему кто, что он умеет летать, лет десять назад, он бы обоссался от счастья. Сейчас, конечно, к полю Лерой шел без дикого восторга, но с приятным предвкушением. И жаль, что летать можно было всего пару часов. Не успеваешь почувствовать ни ноющих мышц, ни чувства насыщения, но, может, именно поэтому сюда хотелось возвращаться снова и снова в четыре утра.
Дюк выбрал в хранилище знакомую метлу по-лучше, на ощупь, даже не пользуясь люмосом. На улице немного размял плечи, оттолкнулся и полетел. И было так же охренительно, как и с гитарой. Но, к сожалению не долго.
Через пару-тройку кругов он как левой почкой почуял, что на поле он больше не один. Мозг в это верить, однако, отказывался, и некоторое время Лерой даже не смотрел вниз и по сторонам, чтобы, упаси Мерлин, не подтвердить опасения вопящей интуиции. В конечном итоге, он все-таки оглянулся, дернул головой и моментально снова перевел взгляд вперед, хотя определенно точно заметил сзади фигуру на метле. Еще секунду он пытался себя убедить, что ему показалось. Ровно секунду до того, как Мур заорал. Ну ёбаный в рот - обреченно подумал Дюк, больше не оборачиваясь. Его мог заметить кто угодно и, может, Лерою удалось бы как-то замять ситуацию, отвязаться. Но нет, это должен был быть именно Мур, капитан гребанной команды по квиддичу. Можно было попробовать ускориться, добраться до трибуны, бросить метлу, а потом как-нибудь сбежать, раствориться, пока еще не рассвело. Спросит потом Ник, и ответить ему, что тот обознался и вообще, Дюк всю ночь задрачивал с гитаркой и завалился спать под утро. И метлу бы никто не опознал, она ведь школьная. Но в том то и была проблема, в том, что на школьной метле от капитана квиддичной команды блять не улетишь.
Лерой все-таки сворачивает к трибуне и спрыгивает на деревянный настил перед местами, которые обычно занимает директор и преподавательский состав. - Бинго - не особо радостно выдает слизеринец, разглядывая Николаса. И что тот ему скажет? Дюк, надеялся, что ничего. Максимум - предложит полетать вместе.