HP Luminary |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » HP Luminary » Story in the details » момент исцеления
Действующие лица:
james, lily, albus
Место действия:
больничное крыло ХогвартсаВремя действия:
январь 2023, на следующий день после произошедшего в Тайной комнатеОписание:
ost. twenty one pilots - cut my lip
though I am bruised
face of contusions
know I'll keep moving...только под угрозой самоуничтожения начинаешь ценить то, что имеешь, и тех, кого знаешь...
Отредактировано James Potter (2019-07-31 23:03:09)
Когда в подземелье объявился тролль, Джеймс Сириус Поттер издал истерический смешок, поддерживая позицию руководства школы о том, что это просто очень странная, хоть и опасная попытка какого-то глупца провернуть то, что уже случалось. Ну, правда же, ведь Воландеморт давно рассыпался, иссох еще в тот момент, когда обрел могущество. И все это идолопоклонничество вызывает больше раздражения, чем опасения спустя почти двадцать пять лет.
Когда была открыта Тайная комната, Джеймс уже цедил сквозь зубы что-то вроде: "Да вы, блять, издеваетесь?" - шагая по школьным коридорам. И, правда, если это чья-то тупая затея из разряда "Давайте в один год провернем все семь подвигов Гарри Поттера?", то это самая наитупейшая затея из всех.
А потом пропала хаффлпаффка. И тут Джеймс понял, что облажался в том, что не воспринял все всерьез с самого начала. Естественно, первое, что пришло в голову ребятам, на очередном собрании - открыть Тайную комнату. Только вот не смотря на то, что все знали, где она расположена, никто не мог туда пробраться. В перечне всех талантов, передавшихся Джиму от отца, парселтанга не значилось, да и не могло, ведь Гарри Поттер сам обладал этой способностью только благодаря своей связи с Темным Лордом, а после того, как отец умер, воскреснув как Иисус в лесу, он по змеиному не изъяснялся, по крайней мере точно не при детях. А это значит, что по школе, вероятно, разгуливает еще один наследник Салазара Слизерина, да к тому же с явными психопатическими наклонностями. Магду не могли найти уже порядком нескольких часов, а это много.
Бессилие. Вот, что парализовало тогда Поттера. Но даже в тот момент, он мысли не допустил о том, что парселтанго-носитель и ненормальный, наводивший в школе шума последние месяцы, - это два разных человека, не говоря уже о роли его младшего брата. А вот Криви повезло узнать правду, только вот глупо было так подрываться и вместе с Розой скакать наперегонки в Комнату, чтобы спасти Магду. Хотя Джеймсу ли судить? Благо Куинн была спасена, хоть и подвергнута по слухам ужасным пыткам. И это, наверное, было наиболее жутким, поскольку враг явно был абсолютно бесчувственным и хладнокровным.
В момент, когда Мередит Криви и Роза Уизли воочию видели этого безумца, Альбус Поттер лежал без сознания, а Магдален была связана, Джеймс Сириус Поттер лежал в факультетской спальне, даже не пытаясь заснуть.
-Тик-так. Тик-так, Джеймс. - повторял голос внутри, пока парень судорожно перебирал галеон. Время шло предательски медленно, будто давая ему возможность решиться, но он так и не решается, в конце концов засыпая и просыпаясь только под утро. Накинув толстовку поверх пижамы, Поттер вышел в общую гостиную и увидел мельком, как Криви абсолютно разбитый проходит в собственную спальню. Они сталкиваются на лестнице и, честно говоря, настолько гневный взгляд в свою сторону от Мередита Джим ловил впервые. Он хотел спросить, что произошло, но не стал.
Только утром Мерри расскажет, что Магда жива, но в тяжелом состоянии, а в момент, когда Джей захочет вставить слово, обмолвится об Альбусе. И тут все мгновенно переключится. И как бы Криви не возмущался при свидетелях, кидая колкости в адрес старшего Поттера, Джим уже будет думать только о брате и его судьбе. В тот момент, когда Альбус Северус Поттер будет лежать на койке, задернутой шторами, а в стенах кабинета директора соберутся все преподаватели, чтобы решить его судьбу, Джеймс возьмет руку Лили и отправится прямиком в больничное крыло, после того, как в гостиную войдет Профессор Лонгботтом и сообщит им о том, где сейчас находится их брат.
Он не мог сделать это с Магдой! Не мог! - только и будет крутиться в его голове весь путь. - Но на парселтанге говорить может, черт!
Она плохо помнила этот день. Все эти слухи, шокирующие своей красочностью и разнообразностью, что расползались по замку с самого утра, обсуждения, взгляды, перешептывания, слова профессора Лонгботтома, который подошел к младшим Поттерам в гостиной Гриффиндора, и сообщил, что их брат в больничном крыле. Все это оставалось в памяти лишь какими-то вязкими обрывками. Единственное, что она помнила отчетливо - как Джеймс взял ее ладонь в свою. Как они шли, почти бежали в сторону больничного крыла. Как коридоры казались ей бесконечно длинными. А в голове в беспокойно хаосе метались десятки мыслей.
Все это было похоже.. А знаете, ни на что это не было похоже. Когда она услышала о произошедшем впервые, по крайней мере ту версию, что выдавали за правду на этот раз, она сначала даже не поверила. Да, пусть эту историю перессказывали не непосредственные участники событий, но ведь она знала, что как минимум что-то из этого должно было быть правдой. Они уже были в курсе исчезновения Магды, и уже даже обсуждали на собрании ОД вопрос открытия Тайной комнаты. Но так и не пришли к какому-то общему знаменателю, ведь никто из них не знал парселтанга, а значит открыть Тайную комнату они не могли. Так они решили тогда. Но в отличие от остальных Роза и Мередит пошли дальше, не опустили руки и все же нашли того, кто знал. Но почему-то так и не пришли с этим к тому, кого это касалось не меньше их. Лили не винила их. Причин можно было придумать много. Может не успели, может хотели не терять ни минуты и скорее спасти Магду. Может Роза, которая всегда относилась к Лили не менее трепетно, чем к Хью, так защищала ее. Лили могла перечислять возможные сценарии до бесконечности. Но важным было совсем другое. Лили с Джеймсом сами были виноваты в том, что все сложилось именно так.
Как они могли не подумать о брате?
Ведь когда стало известно об открытии Тайной комнаты, наверняка, каждый из них вспомнил о способности разговаривать со змеями, что когда-то была у отца. Лили эту способность не унаследовала, Джеймс тоже. Но дракл, их трое, их всегда было и оставалось трое.
Почему к Алу пришел Мери, почему рядом с ним была Роза, а не они.
Все эти вопросы буквально разрывали душу изнутри. Она слышала столько разных версий о произошедшем, что от каждых новых подробностей становилось дурно.
Как такие вещи могли происходить под носом у преподавателей, как Ал мог быть их частью?
Она не верила. Не верила тому, что говорили. Да, предположим, он мог открыть Тайную комнату. Мало ли зачем. И уж точно не за тем, чтобы спрятать там Магду.
То, как по слухам пострадала девушка, не могло быть сделано руками Альбуса.
Она никогда не поверила бы в это. Кто бы и что бы ей не говорил.
— Он знает парселтанг, да? — тихо спросила Лил у брата, когда до Больничного крыла оставались считанные шаги, — поверить не могу, что не мы подумали об этом.
Они ворвались в Больничное крыло тихим вихрем, столкнувшись с колдомедиком на пороге. Он было попытался сказать, что сейчас неприемные часы, но видимо молчаливый, но решительный вид Поттеров убедил его все же пустить их, хотя бы не надолго.
— Ал, — позвала девушка, заходя за ширму, и все ещё не выпуская ладонь старшего брата из своей, цепляясь за него, совсем как в детстве — это мы.. — добавила Луна и вдруг подумала, что уже и не помнит, когда они втроём были так близко друг от друга в последний раз.
Вслушайтесь однажды, как бьется палочка о камень, как по-разному звучат удар кончика и удар рукояти, как звенит сердцевина, натягиваясь изнутри, чтобы удержать древко в целости; как трутся кончики пальцев чужака, что подбирает эту палочку, как шуршит его одежда, когда он поднимается; как скрипят натертые до блеска туфли, бьются кончики шнурков об эти же самые туфли, как хрустят обломки камней, смешавшихся с пылью и грязью, под этими туфлями - словно горсть сухого песка перетирается между зубами; как затхлый воздух от малейшего движения бьет по лицу и размазывает что-то по щекам; какими чужими могут казаться голоса, которые звучат из-за стекла; как бьется сердце в унисон с другим, что пытается тебя поднять, как рождается в этом сердце страх...;как огромные чешуйки скользят и трутся друг о друга, вызывая адскую боль поначалу, а затем выливаются в какую-то мелодию; как сливаются взгляды во что-то единое, что-то далекое и страшное; как к горлу подходит тошнота от слов "Я ведь думала, мы друзья"; как вода бежит по трубам, причитая "Чудесно вечер проводим, чудесно"; как кровь остывает в жилах, ленится бежать, осознавая бренность своего существования; как в голове перестает стучать.
Он ничего этого не вспомнит. Люди вообще не помнят самого важного. Он не вспомнит даже, что, попав в больничное крыло, очнулся от какого-то зелья:
-Что с Джинни? - спросил он, немало удивив мадам Помфри. Спросил и рухнул на подушку. Понадобилась вторая порция дыхательного зелья, чтобы он очнулся. - Как Магда? - уточнил он, и она выдохнула с облегчением, не подозревая, насколько все смешалось в голове Поттера.
- Выпейте зелье, мистер Поттер, и спать, - буркнула она, сунула ему что-то в рот и заставила проглотить, рассуждая о том, что она-то думала, что будет откачивать однажды Джеймса, но никак не спокойного Альбуса, который прибегал к ней часто за советом относительно лечебных зелий, когда делал домашнюю работу. В первый раз она удивилась такой наглости, а потом восхитилась сообразительности, да и польстило, наверное. Сейчас же тон ее был раздражительным, нервным, где-то даже злым. Однако Альбус и этого не чувствовал.
Он спал, и кошмары мучили его до тех пор, пока он не проснулся, но глаза открывать не хотел. Он лежал и понимал, что все закончилось, но как? Кто вывел их оттуда? Точно не птица. Что с Шеймусом? Вдруг его отправят в Азкабан? Что с Магдой? Жива ли она? И Мерри с Розой..насколько сильно они его ненавидят, впрочем, эти мысли он пытался отогнать, чтобы не слышать голоса собственно совести.
Они зашли в крыло. Альбус знал шаги своего брата и своей сестры, потому что так часто к ним прислушивался дома, что мог определить даже настроение. И вот сейчас Альбусу открывать глаза точно не хотелось. Они были рядом. Стояли. Дышали. Ждали.
Он не уверен был, что рад их присутствию. Как он отреагировал бы, если бы они не пришли совсем? Тогда бы он точно понял, что они не хотят с ним знаться, и ему было бы легче не смотреть на них. Ему стоит лишь повернуть голову и открыть глаза, чтобы найти ответы на эти вопросы, но он не торопился. Джеймс молчал. Лили говорила за двоих, и, вероятно, что Лили его притащила сюда, может, даже силком, а он стоит и противится. Папа всегда говорил, что надо смело смотреть страху в глаза, опасностям в лицо. Альбус же хорошо усвоил недавно, что с кем-то надо делиться тем,что происходит в твоей жизни, чего мама не сделала тогда, на своем первом курсе.
Скорбный взгляд Лили, замешательство Джеймса - они и сами не знали, жалеть Альбуса или проклинать.
-Это я сделал. Я открыл, - сказал Альбус голосом, охрипшим от долгого молчания. Вряд ли они не в курсе, им точно уже рассказали, но он знает свою родню - им надо во всем убедиться.
Когда они в спешке бежали по коридорам, Джей не ощущал, кажется, собственного тела, кроме руки, что держала хрупкую сестринскую ладонь, от которой было тепло, а также стоп, что на мгновение соприкасались с каменным полом. Раз. Шаг. Мимолетное давление. Два. Шаг. Мимолетное касание.
Оставалось концентрироваться только на этом, чтобы не свихнуться от страха и тревожащих мыслей в голове. Джеймсу было страшно, страшно как маленькому ребенку, и сердце жутко стучало отнюдь не от пробежки по коридорам, а от ужаса увидеть Альбуса раненным столь же сильно как, по слухам, досталось Магде. Кто вообще мог такое сотворить с человеком? Точно не его брат. Джей это знал. Пусть Альбус, вероятно, мог говорить со змеями, но он слишком мягкий и...трусливый, чтобы причинить боль другому, тем более таким зверским способом. Ему бы просто не хватило духу. Джеймс прекрасно понимал, что злиться и лезть в драку Альбус мог бы только с ним, да и то только в контексте последних лет. А чтобы сделать что-то с абсолютно сторонним безобидным человеком...это точно было не в духе среднего Поттера.
Голос Лили за пару шагов до Больничного крыла заставляет вернуться в реальность и почувствовать всю тяжесть собственного тела. Он видит ее испуганное лицо, скорее даже напуганное больше не тем, что она может увидеть за ширмой, а тем, что она оступилась и пропустила тот момент, когда была нужна Альбусу. Лили всегда переживала, если они в детстве ссорились друг с другом. Ей, кажется, было первостепенно важно быть для братьев тем третьим элементом системы, к которому приходишь в наихудшие и наилучшие моменты, которому доверяешь. А тут выходит, что она пошла за одним, а второго упустила.
-Это моя вина.- отрезал Джеймс в ответ на ее слова.
Я виноват - сколько раз он говорил эту фразу. Каждый раз это звучало иначе, чем в предыдущий: с небольшим смешком, когда они с Альбусом в детстве что-то разбивают, а мама их ругает; с сожалением, когда Лили злится на него из-за глупости; с полной ответственностью в кабинете отца в тот раз; с виной последние сутки. Ему всегда было проще взять вину на себя и что-то делать, казалось, так вернее всего.
Запахи больничных зелий и отваров резко бьют в нос, стоит лишь переступить порог. Поттер-старший непроизвольно морщится. Он никогда не любил больницы, хотя часто там оказывался. По большей части с травмами самого различного толка. Но больницы всегда навевали одиночество, вот и сейчас внутри что-то непроизвольно сжалось от осознания, сколько в одиночестве провел Альбус, раз решился на такой шаг. Конечно, слабо верилось, что брат сделал это по собственной воле. Было куда проще думать, что его заставили это сделать, однако была вероятность, что он добровольно на это пошел, пусть и не калечил Куинн. От этой мысли по спине проходил легких холод, рука непроизвольно потерла шею у затылка в этот момент.
Кажется, проходит несколько секунд и они с Лили оказываются возле ширмы. Джей тормозит и замирает на секунду, еле как различая очертания брата, что тенью ложатся на ткань. Он чувствует только, как кто-то тянет за руку, а затем перед глазами возникает и Альбус с перебинтованной головой, мелкими царапинами и ссадинами на руках. Но как ни странно в это мгновение Джеймс успокаивается и испытывает облегчение, что все не так страшно, как он уже успел себе нарисовать в мыслях. Казалось, они пришли не в то время и он спал. А затем раздался голос, и все стало на свои места.
Джеймсу хотелось орать от злости, но он сдержался, отпустил руку сестры и обошел койку, встав по другую сторону.
-Как ты себя чувствуешь, Альбус? - все, что сейчас оставалось сказать.
Отредактировано James Potter (2019-08-13 19:19:45)
Она вдруг почувствовала себя неожиданно незащищенно, когда брат выпустил ее ладонь из своей. Вся эта атмосфера больничного крыла: приглушенный свет в помещении, запахи лечебных зелий - навевали на нее еще большую тревогу. Как и то, как выглядел Ал. Ее не столько беспокоили бинты на голове, мелкие царапины и ссадины, сколько его вид в целом. Он выглядел очень осунувшимся и бледным. Хотелось обнять его, и аккуратно погладить по спине, успокаивающим жестом. Особенно, когда он произнес то, что они с Джеймсом и так уже знали где-то глубоко внутри. И за что уже считали себя виноватыми.
Для нее до сих пор оставалось загадкой, как они с Джеймсом смогли упустить из вида, что Ал может быть наследником этого таланта. Если это вообще можно было так назвать. Похоже, что это умение влекло за собой одни сплошные проблемы.
Конечно, даже после признания брата, что он открыл Тайную комнату, оставалось непонятным зачем он это сделал. Решился ли он на это сам или кто-то подтолкнул его. И в чем была изначальная цель. Потому, что она никогда и ни за что не поверит, что это могло быть изначально связано с произошедшим. Ал бы никогда не пошел на такое, Лили была уверена.
- Мы знаем, - тихо ответила Лили, успокаивающе кладя руку на плечо брата.
В ее голосе не было ни осуждения, ни удивления, скорее сочувствие и желание поддержать. Да, им еще о многом предстоит поговорить и многое выяснить. Сейчас они не знают насколько все плохо, и что вообще произошло. Но она хотела, чтобы он понимал. Что они здесь ради него. Для него. Они - его семья. Они всегда на его стороне.
Фраза "все в порядке" крутилась на языке, но так и не была озвучена. Все они знали, что это ложь. Один лишь тот факт, что они навещают его в больничном крыле, уже говорит об обратном. Все было не в порядке. Да, она хотела поддержать его, но врать бы не стала.
Джеймс промолчал, никак не отреагировав на слова брата, хотя младшая Поттер была почти уверена, что еле сдерживает эмоции. Он, наверняка, злился, на Ала, за то, что он сделал, но больше всего на себя за то, что он это упустил.
Интересно, давно Альбус обнаружил, что владеет парселтангом?
Будь они в других отношениях, он рассказал бы им об этом?
Наверняка.
Но он не рассказал, а они и не подумали спросить.
Она знала, что за все произошедшее Джей винит себя особенно сильно. В этом был весь Джемс. Он всегда и для всех пытался быть самым старшим, самым сильным и самым ответственным. Она знала, что Ал и она - два человека, за которых Джей чувствовал ответственность особенно сильно. И представляла какой груз он ощущал на своих плечах сейчас. Как старший брат. Как руководитель организации, которая была создана для того, чтобы предотвращать ситуации, подобные вчерашней.
Ей бы хотелось иметь возможность сделать хоть что-то, чтобы успокоить их обоих. Чтобы как-то помочь. Но иногда в наших силах гораздо меньше, чем мы хотели бы.
И все, что она могла сейчас - это быть рядом.
Джей спросил Ала о его самочувствии, и Лили кивнула, подтверждая, что это первый вопрос, который их волнует.
В этот момент почему-то подумалось, что им повезло, что у них есть возможность поговорить только втроем и сделать это первыми. Ведь легко представить, что тут начнется, когда в школу вызовут кого-то из родителей. А в таком повороте событий, она почти не сомневалась. Повезет еще, если это будет кто-то один.
От Джеймса он ждал каких-то других слов, но уж точно не вопроса о самочувствии. Как ни странно, но в голове Альбуса он звучал, как упрек, укор. Интересно, так ли звучали бы другие слова Джеймса? Вероятно, Альбус слышал то, что хотел. Ему с трудом верилось, что Джеймса и правда волнует его самочувствие, по глазам, которые лишь на миг отразились в его собственных, он понял, что есть еще ряд вопросов, которые терзали Джеймса, но на которые так не хотел отвечать Альбус. Он не хотел оправдываться, рассказывать о том, что он ни в чем не виноват, потому что он был виноват, потому что он натворил делов, от которых сплошные проблемы.
Лили подтвердила мысль о том, что они все знают, так зачем они тогда пришли? Чтобы убедиться? Что еще они знают?
-Нормально, - он приподнялся на руках и сел на кровати, подминая одну ногу под себя, а вторую свешивая с кровати. Голова только на несколько секунд закружилась, вероятно, от того, что он резко встал. - Во всяком случае, не хуже, чем после лета, - сомнительно, что Лили знала о летней потасовке Альбуса и Джеймса, но зато Джей точно понял, о чем идет речь. Стоило ему сказать спасибо за то, что приучил организм Альбуса.
Сколько трагедии и скорби было на лицах его брата и сестры. В какой-то момент Альбусу стало страшно за них. Над папиными историями о том, как он заканчивал учебный год в больничном крыле все как-то потешались и веселились, а тут трагедия вселенского масштаба. Закончилось-то все хорошо, все живы, почти здоровы, и Альбус не знал, что с ними делать. Страшно стало и от того, что они объединяются только тогда, когда один стоит на грани. Хотелось бы ему обвинить их во всем и сказать, что это они бросили его тут на произвол судьбы, оставили его одного в Слизерине, а сами каждый день сидели в башне и о чем-то разговаривали. И не мог. Не мог упрекнуть их в этом.
-Да, прекратите на меня смотреть так, как будто я умру через три дня, - буркнул Альбус.
А когда они были маленькими, Джеймс никогда не был таким серьезным. Если Лили падала, то они вдвоем прыгали перед ней, чтобы она перестала плакать и рассмеялась так громко, что мама с папой стали бы их ругать за то, что они доведут сестру до состояния "вот-вот взрывающегося апельсина". Альбуса же Джеймс всегда отвлекал, уводил в какую-то другую игру, чтобы он просто забыл обо всем. И ему и сейчас хотелось обо всем забыть и уйти от ненужных мыслей. Ему хотелось, чтобы Джеймс и Лили наперебой стали рассказывать о том, что творится за пределами этого места, кто и что устроил на уроке, кто взорвал котел, кто слетел с метлы, а кто объелся эклеров. Обидно было только то, что у них троих осталось так мало общего, так мало тем, так мало знакомых, которые им были бы интересны. Слушать о жизни Слизерина им было неинтересно, потому что в ней не было того веселья, которое царило на Гриффиндоре, а жизнь Гриффиндора Альбус попросту не понимал.
-Успокойтесь, я жив, все живы, все закончилось, - но умом Альбус понимал, что они ждут от него подробностей, ждут объяснений, как и почему он все это сделал. -Ладно, что вы от меня хотите? - попытки Альбуса перевести тему или закончить разговор были тщетными, что все еще читалось в глазах его родных, поэтому ему придется смириться и хоть что-то сказать. Он обреченно вздохнул. - Подробного рассказа? Так, его нет. Комната была открыта. Ею неправильно воспользовались, ошибку исправили. Хотите знать, что там? - на этом вопросе можно было бы вызывать колдомедиков из больницы Св.Мунго отделения для душевно больных, потому что глаза Альбуса загорелись. - Там магия. Сгустки чистой магии. Там все пропитано ею, возникает ощущение, что все заклинания утраивают свою силу. Но...комната не создавалась как нечто пугающее, устрашающее, нечто плохое..нет, я уверен, была какая-то другая цель, - у Альбуса уже родилось несколько теорий на этот счет, но он, конечно же, сейчас их не озвучит.
Штора, отделяющая их от всего остального мира, шуршала, ее подхватывал сквозняк, гуляющий по лазарету, издающий забавный завывающий звук, если прислушаться. Как и в остальном каменном замке. Наверное, сильнее всего он завывал как раз в пустой комнате, сырой, промозглой. Там, где рябью расходятся волны луж, в которые с определенной частотой падают капли, разносясь в пустоте жутким шумом, который рассеивается только к концу. Ветер цепляется за обломки камней, огромных костей, завывая, он проносится скорее к выходу, абсолютно не желая здесь задерживаться еще хотя бы на несколько секунд. Что там забыли ныне студенты, никто не знал до сих пор. Джеймс же осматривал тумбочку при койке Альбуса, каждый ее резной элемент, задаваясь лишь вопросом, зачем брат туда полез. Хотя попытаться ответить самостоятельно на этот вопрос, он, конечно, мог. Альбус всегда грезил какой-то мистикой, даже на уровне их магического мира, он цеплялся за призраков. Что-то нашептывало Джиму, что и сейчас брат забрался в подземелье ради научного интереса, как всегда, не задумываясь о последствиях.
Брат спокойно отвечает на его вопрос о самочувствии, кажется даже, равнодушно бросает "нормально", конечно, для него они с Лили уже, наверняка, перестали представлять собой тех, с кем можно общаться более живо. Ну или дело было в том, что, судя по повязке, младший приложился затылком нехило, а значит утратил возможность говорить распространенными предложениями. Однако его следующее уточнение заставило Джима усмехнуться, глядя на брата, и убедиться в обратном. Саркастичные поддавки в его сторону были вполне ожидаемы, он даже думал, что Альбус начнет сейчас же обвинять его во всех мировых катаклизмах, включая последнее. Но. Он вспомнил лишь то, как они бодро повалялись в траве. Мама долго ругалась, пытаясь вывести заклинаниями пятна от травы и грязи с одежды. Но Джей лишь пожимал плечами и делал виноватый вид. И правда, летом их потасовка была разве что разогревом, по сравнению с кулаком Мередита. Ну что ж, и Альбусу рано или поздно нужно было понять, каково это, когда затылок встречается с землей. Это нормальное поэтапное взросление среднестатистического английского молодого человека, жаль только, что его подвел контекст в виде гриффиндорцев, слизеринцев, растерзанной девушки и Тайной комнаты. А так, при иных, Джей бы даже поздравил брата, похлопывая по плечу и нашептывая, что именно нужно использовать, чтобы голова не так сильно трещала после. Улыбка коснулась его губ, а затем, встретившись глазами со взглядом Лили, Джей пальцами показал, что закрывает "замок", и улыбка уходит так же быстро, как и появилась на мимолетную мысль о том, как все по-братски это могло бы быть.
-Примерно так? - Джеймс сделал предельно каменно-испуганное лицо, так что, казалось, оно сейчас заскрипит от его серьезности и вопрошающего выражения, которое явно задавалось вопросами из разряда: "Какого хуя, Альбус?", - и само же отвечало - "ТыжПоттер". Тут должна была проснуться вина, которую накатывает волной стыда и позора. Только это все напускное.
Джеймс приземлился на койку брата и, сняв кеды, уселся удобнее, прямо напротив Ала, когда тот начал свой захватывающий рассказ о Комнате.
- Ты же понимаешь, что нас интересует не Комната. Черт, бы с ней! Если б я ею интересовался и всеми этими "сгустками", то, вероятно, сам бы сейчас лежал среди тех, кого туда понесло. Альбус, просто объясни, кто сделал это с Магдой? - вот здесь его голос стал холоднее и тверже. Здесь уже было не до шуток, не до сарказма. - Это Паркинсон? - прошептал Поттер. Конечно, Паркинсон был самой вероятной фигурой. Он всегда вроде как жил по своим собственным законам, при этом умудряясь быть на плаву в социальном вареве правил. Чертов, хамелеон.
- Это ведь не мог быть ты, Альбус… - Джеймс понимал, что это, наверно, не самое важное направление разговора с пострадавшим, его и так вскоре, наверняка, достанут подобными расспросами родители и администрация. Только Альбус сам начал тему с Комнатой, а значит, вполне себе к этому готов. Ждать было нечего. Нужно уже сорвать этот пластырь.
Штора все так же шевелилась в такт ветру, отделяя их от остального мира. Прямо как в детских самодельных шалашах, которые выстраивались из подушек и простыней, что левитировали, скрывая за собой три тени-силуэта, обсуждающих самые важные на свете вопросы, не ждущие утра.
Отредактировано James Potter (2019-09-15 19:13:55)
Лил была рада тому, что, судя по реакции и быстро начавшейся оживленной дискуссии, брат видимо, действительно, чувствовал себя более менее сносно. Тем не менее, если бы у неё была такая возможность, она бы ещё потянула эти минуты, когда они просто стояли рядом и обменивались редкими репликами, выражающими беспокойство и желание поддержать. Они уже давно не говорили друг с другом вот так: в спокойном тоне, без повышенных тонов и режущих слух восклицаний. Но братьям не терпелось начать тот самый разговор. Может это и правильно, ведь чем дольше они бы тянули, тем сложнее было бы потом.
Но она так не хотела, чтобы они снова начинали спорить или винить кого-то. Друг друга или себя. Лили хотела, чтобы они понимали почему и зачем они здесь. И что привело их сюда вовсе не умение выстраивать адекватные отношения в семье. Она уже не раз задавалась вопросом случилось бы все это, если бы Ал все ещё считал их близкими людьми. Если бы мог рассказать о Тайной комнате и всех этих сгустках магии не постфактум, а до того, как этим смогли воспользоваться другие. Он бы это сделал? У неё не было точного ответа, но шестое чувство настойчиво твердило, что их весьма запутанные отношения вовсе не пошли на пользу всей этой ситуации. Они трое должны были усвоить этот урок. И чем раньше, тем лучше.
Но пока что они обсуждали ровно то, что она и ожидала. Правда в самом начале Ал ещё упоминал какой-то случай из прошедшего лета. Лили понятия не имела о чем он говорил, но судя по реакции Джеймса, старший брат был в курсе. Надо бы спросить потом, что они имели в виду. Когда наиболее важные темы останутся позади.
Как ни странно Ал первым заговорил о комнате, будто думал, что они не могли прийти сюда в первую очередь из -за него. И уже потом для того, чтобы задать волнующие их вопросы.
- Ладно, что вы от меня хотите?
- Мы переживаем за тебя, - честно ответила Лили на вопрос брата, но ее слова потонули в потоке ее слов. Кажется, он даже не заметил, что она что-то сказала.
То, с каким отчасти пугающим вдохновением Ал рассказывал о Тайной комнате, навело ее на мысль о возможной причине его поступка.
Зачем он открыл комнату? Теперь ей почему-то казалось, что ему могло быть просто интересно узнать, что там. Она бы хотела спросить его об этом чуть позже, когда он ответит на вопросы Джеймса.
Должна же быть какая-то другая причина, потому что все, что случилось после явно не имело к нему никакого отношения. Лили была слепо уверена в том, что Ал никак не связан с тем, что произошло с Магдой.
Джей же зачем-то озвучил эту очевидную мысль вслух. Чтобы Ал не сомневался в них?
Она никогда прежде не смотрела на этот вопрос вот так. Они были уверены в Але, но был ли Ал уверен в них? В том, что они никогда и не думали, что это он мог совершить нечто подобное. Вообще, для Лили в целом было крайне дико осознавать, что кто-то может сделать такое с живым человеком. Даже кто-то вроде Паркинсона, о чьей жестокости и так ходило достаточно школьных слухов. Но когда это лишь слухи, ты невольно отдаёшь себе отчёт, что половина из этого скорее всего преувеличена. Об Але сейчас тоже говорили много всего, но, конечно, же большая часть не была правдой.
А когда есть конкретный факт, жертвы и свидетели..
Откуда в человеке, ещё даже не повзрослевшим до конца, может быть нечто заставляющее его поступать с другими вот так? Лили казалось, что это явно должна быть что-то не здоровое. Лили не жалела Шеймуса, но все равно задавалась вопросом, если это и правда он, что сделало его таким? И может ли хоть что-то это исправить?
- Может комната и не создавалась как нечто пугающее и плохое, но именно так ее и использовали. Если есть свидетели, которые знают, кто сделал это с Магдой, разве администрация не должна была уже это выяснить?
Да, Ал в Больничном крыле, и, наверное, они первые, кто разговаривает с ним на эту тему. Хотя без сомнений, ему еще только предстоит грандиозный разговор как минимум с директором.
Но ведь были еще Роза и Мери, которые уже, наверняка, беседовали с администрацией школы. С самого утра она слышала самые разные слухи, от которых голова шла кругом, но ни в одном из них не говорилось ничего о том, что администрация разобралась в том, что произошло и приняла какие-то реальные меры.
Кстати, о мерах. Лили искренне переживала чем обернется брату тот факт, что именно он открыл Тайную комнату. Но пока, пожалуй, не стоило обсуждать это. Они все равно не узнают ничего до того, как директор не поговорит с Алом и не примет решение.
Трудно поверить в то, что кто-то за тебя переживает, кроме тебя самого. Впрочем, он верит. Иногда, вечерами, он открывал карту мародеров и видел, как Лили с Джеймсом сидят в гостиной Гриффиндора. Страшно этому завидовал, но не мог ничего с этим поделать. В этом году они так редко были вместе, что даже Альбус начал беспокоиться, что они поругались, поссорились. Нет. Этого нельзя было им делать. Альбусу было легко их отпускать хотя бы потому, что он был уверен, что они есть друг у друга и он не сильно важное звено в это цепи. С другой стороны, глядя на них сейчас, на их озабоченные лица, на непонимаюий взгляд Джеймса, когда Альбус стал рассказывать про прелести Тайной комнаты, он осознавал, что он на своем месте. Осознают ли они?
Альбусу просто хотелось поделиться тем, что он считает действительно важным - о магии, которая есть в Хогвартсе, но которая спит. Джеймс же сейчас беспокоился о самом Альбусе. Зачем? Это все пустое и прошлое.
-Оо...я думал показать ее тебе, но я не успел...- когда Альбус осознал, что он может открыть Тайную комнату, он первым дело хотел показать ее именно Джеймсу, потому что, черт подери, эта комната - часть их семьи, но он не успел, ее заняли слизеринцы, и Альбус будет еще долго сокрушаться тому, что они просрали такое замечательное место.
Альбус округлил глаза, когда дослушал Джеймса, и не сразу нашелся что ответить. Джеймсу было важно услышать, мог ли Альбус причинить кому-то вред. Тот же взгляд, что и у Розы, которая стояла там, в комнате, только та осмелилась наговорить ему страшных вещей, за которые он никогда ее не простит. Будь Джеймс там, он тоже, вероятно, что-то подобное сказал бы. Это обидно, что им нужно какое-то подтверждение, но Альбус сам в этом виноват, он затеял все это и вряд ли найдется тот, кто будет просто ему доверять.
-Да вы издеваетесь? - прошептал Альбус с досадой. - Я никого не трогал, - процедил он в первый и в последний раз. -Послушай, Джей, - он взял крепко брата за запястье. - Не смей ничего делать, не смей! - он со всей серьезностью вперился в глаза Джеймсу и от минутной легкомысленности не осталось и следа. - Ты же осознаешь, что это часть провокации? Да? Ты же понимаешь, что им скучно, им хочется противостояния? И если ты сейчас пойдешь у них на поводу, то будет в сто раз хуже. Все закончилось, Джей. Все. С Магдой все будет хорошо, мы успели за ней прийти. Никто не погиб, - он посмотрел на Лили, которая и говорит здравые вещи, но Альбус слабо пока что-то представлял, что там делала администрация, потому что он пока не видел никого, кроме мадам Помфри, слава Мерлину. - Вот и оставим все это на суд администрации, да? Пообещайте мне никуда не лезть, пожалуйста, - он все еще крепко сжимал запястье Джеймса, другой рукой вцепился в край мантии Лили. Альбус испугался, что они станут мстить за Магду, но он же все делал для того, чтобы его семья в это больше не попала. Он хотел защитить Джеймса, хотел оградить Лили, чтобы вообще все думали, что они не общаются. Если бы он не был частью Красных змей, то неизвестно, нашли бы Магду или нет. Паркинсон точно нашел бы какое-то другое место, кроме Тайной комнаты, о котором Альбус точно не знал бы.
-Я знаю..да-да, это у вас на Гриффиндоре так принято, что вы друг друга защищаете, что вы не оставите так все, но...это же ужасно! - он уронил голову в руки и оперся локтями о колени. - Иначе это будет просто круговая порука, и это никогда не закончится, - Альубс начал паниковать, что, собственно, отразилось на его общем состоянии: лицо пошло красными пятнами, руки затряслись от тех картин, которые пред ним предстали. Ни Джеймс, ни Лили не были в воспоминаниях мамы в этой Тайной комнате. Те чувства, которые испытал там Альбус приходят к нему всякий раз, когда он начинает думать о том, что с Лили может произойти то же самое, и он очень хочет быть в курсе того, кто и что замышляет, чтобы если не предотвратить, то исправить чужую ошибку. С Магдой это получилось сделать.Второй раз может не прокатить.
-Я не хочу больше переживать ничего подобного. Не хочу. И вы не должны хотеть. Я отработаю наказание, что там они придумают, хоть отдраить от останков василиска эту комнату, а потом все забудется, да? - он уточнил, обращаясь к Лили и Джеймсу в надежде, что они согласятся или хотя бы сделают вид, что они с ним согласны.
Альбус казался беспомощным, совсем не таким, каким они привыкли видеть его последние несколько лет. Ему было страшно, ему было больно, и он совсем не знал, что будет дальше, какие последствия будут для него, для Паркинсона, даже для Мерри, который вообще-то напал на ученика, но это не так страшно по сравнению с тем, что сделали они, слизеринцы. Ему хотелось уткнуться в подушку и уснуть, но он точно знал, что спать он долго не сможет, и еще больше он хотел, чтобы Джеймс и Лили сейчас не оставляли его одного.
Джеймс и не думал издеваться, но спросить все же стоило. Они так давно не были друг с другом правдивы, честны. Таились, прятались, прямо как тем летом, когда Альбус крался словно вор за свежей одеждой в их доме. Нет, Джей, конечно, смотрел на брата как на брата. Он помнил его маленьким и непоседливым, как и Лили. Его взгляд перешел на сестру.
Однако Альбус хоть и оставался для них любимым братом, сложно было отрицать и не брать в расчет последние два года, которые образовали огромную пропасть между ними тремя. Сейчас Альбус напоминал Джиму знакомого незнакомца, которого нужно было изучать заново, несмотря на проблески близких тем. Поэтому Поттер-старший и сказал это. Без задней мысли, не чтобы обидеть брата. Нет. Но как можно было заметить, сейчас их Ал был способен отбирать палочки у близких, и вообще ввязываться в рискованные мероприятия. Что тоже не было похоже на него прежнего.
-Я не хотел тебя обидеть. Просто все в школе сейчас думают, что именно ты все устроил. Как я понял, Шеймусу кроме наказания ничего не грозит. Как ты думаешь, обойдется ли все уборкой остатков в твоем случае? Мне кажется, на тебя повесят все, Альбус. Поэтому я пытаюсь понять, что там произошло. -Джей похлопал ладонью по краю койки, которая была ближе к сестре, приглашая ее сесть. Разговор предполагался долгий. После того, как она села рядом, Джим, посмотрел на Альбуса вновь. Тот явно боялся. Да что же сделал Паркинсон в этой сраной комнате такого, что все остались под диким впечатлением? Раздумывая над просьбой, нет, мольбой брата, он понимал, что не может ему обещать не трогать эту ситуацию. Не в его случае уж точно. На него и так косятся члены Армии, не говоря уже о Мерри и Розе. Как он может после такого бездействовать? Он и так слишком мало сделал, позволив этому произойти.
Он сначала хотел твердо ответить Альбусу, что точно не сможет ему это пообещать, а затем увидел его состояние и что-то внутри застопорилось. Брат был в ужасе, таким Джим его почти никогда не видел. Само явление навевало жути, поэтому Поттер промолчал, не ответив ни "да", ни "нет". Он оставил себе место для маневра, а Альбусу надежду на спокойствие, которое тому было явно необходимо. Он вновь переглянулся с сестрой, явно намекая, что пора заканчивать со словами.
-Давай двигайся! - сказал Джей бодро, выдергивая из-под брата покрывало и оставляя свободное место, которое намеревался занять сам.
Гриффиндорец и сам не понял, как они втроем оказались на узкой больничной койке. Так происходило только, когда кто-то из них будучи мелким боялся засыпать в своей комнате один, зачастую это была сестра, потому что она сразу спала отдельно, а Альбус и Джей разменяли общую комнату лишь после того, как последний отправился в Хогвартс.
Было странно лежать вот так, пытаясь уместиться, но отчего-то внутри становилось теплее с каждой минутой. И кажется, внутренние раны начали затягиваться, а пропасть становилась меньше.
-Как думаешь, кого из них вызвали? - Джеймс намекал на родителей. После летнего происшествия с папой, он явно предпочел бы, чтобы в школу приехала мама, если бы был на месте Альбуса.
Она давно уже не видела брата таким. Открытым, эмоциональным, уязвимым. В этот момент захотелось крепко обнять его и не отпускать, пока все не станет хорошо. Когда-нибудь ведь станет, правда?
- Конечно, мы знаем, что это не ты, - тут же среагировала Лил на вопрос брата, и бросила строгий взгляд на Джея, который поднял эту тему в таком ключе, что Алу показалось, будто они в нем сомневаются, как и вся остальная школа. Но старший брат уже и сам признался, что вовсе не хотел обидеть Альбуса. Конечно, не хотел. Но они не могут себе представить, что пережил Ал из-за всей этой ситуации, поэтому должны максимально аккуратно подбирать слова.
Но правда была в том, что Джеймс, как и всегда, говорил дело, и Лили на самом деле очень беспокоил тот факт, что они не знали, чем все это обернется для Альбуса. И если все, действительно, получится так, как прогнозирует Джей..
Неужели кому-то может сойти с рук нечто подобное? Нанесение тяжкого вреда здоровью - это уже вопрос не только для решения школьной администрацией, разве нет? Но как тогда Паркинсону может грозить только лишь школьное наказание. Его родители как-то замнут это дело?
И что тогда ждет Ала? И главное, могут ли они хоть как-то ему помочь?
Вопросов было больше, чем ответов. Лили думала, что как только она поговорит с Алом - это принесет ей хоть какое-то успокоение. Но на деле, она стала еще больше переживать за брата.
Очень хотелось пообещать ему, что все будет в порядке, все забудется и придет в норму. С Магдой все будет хорошо, и со всеми остальными тоже. Что однажды все это превратится просто в дурной сон.
Но на самом деле, она не знала, так ли это..
Альбус просил их никуда не лезть, и Луна прекрасно понимала, о чем он говорит, но проблема была в том, что они едва ли смогут остаться в стороне, даже если очень захотят. Тем более, что они не захотят. Она знала, что Джеймс тоже это понимал и, наверняка, поэтому так и не ответил ничего Альбусу на этот счет, предпочтя просто промолчать.
Промолчала и она.
Думать об этом совсем не хотелось.
Сейчас, впервые за долгое время находясь так близко сразу к обоим братьям - совсем, как в детстве, когда она приходила к ним в комнату посреди ночи, боясь засыпать одна - Лил была уверена лишь в одном, она будет защищать их, что бы не случилось, и кто бы, что не говорил.
- Думаю, маму, - откликнулась младшая-Поттер. И скорее всего она была права. Наверняка, посчитают, что Гарри слишком занят на своей жутко важной работе. Да и формально, они остались жить с мамой, так что, наверняка, ее известят первой. Расскажет ли она отцу? Отчего-то Луне казалось, что вряд ли. По крайней мере не сразу.
- Думаете, странно возвращаться в школу взрослой? - вдруг спросила Лили. Можно было задать десятки других вопросов, вроде как она отреагирует, разозлится ли, что скажет Алу. Но не хотелось расстраивать брата. Не хотелось больше чувствовать это напряжение, сковывающие все внутри. Хотелось хоть на мгновение вернуться в то время, когда они могли просто быть рядом и обсуждать все на свете. Хотелось почувствовать, как сожженые мосты снова выстраиваются кирпич за кирпичиком, как они снова начнут понимать простую истину: их трое. Всегда есть и будет.
Было время, когда они ругались от того, что им досталась одна комната на двоих, то есть - каждому хотелось больше пространства и свободы. Очень много, конечно, свободы на этой больничной койке. Они ловко проигнорировали его просьбы никуда не лезть. Влезут. С одной стороны, он должен был бы расстроиться, но с другой, где-то в глубине души он был рад, что они готовы во что-то влезать, что это не было номинальным вопросом, вроде как "мы должны были предложить".
-Да, ладно, не отчислят же, и за большее не отчисляли, - Альбус расслабленно положил голову на подушку и только сейчас ощутил, что давно это надо было сделать. Комната слегка плыла. Ему казалось, что кровать болтается на волнах, как в детстве, когда они играли во что-то морское, в пиратов, наверное, они представляли, что они остались в этой лодке одни и теперь плывут в направлении какого-то неизвестного острова. потом заходила мама и звала всех обедать, но они делали вид, что она акула, и она подыгрывала! Она клацала зубами, ползала по полу, пытаясь добраться до чьей-нибудь конечности. Мама была веселее, когда они были маленькими. А потом они выросли, мама стала мрачнее.
О маме заговорили и Лили с Джеймсом. Альбус ждал этого момента, когда его вызовут к директору, потому что все остальные там уже были, но никто не пришел его проведать и рассказать хотя бы что-то. Вероятно, что их не впустили, а Лили и Джей родственники, поэтому и пробрались. Могли бы написать хоть письмецо.Где-то ухнула совой мысль о том, что он очень подвел Элис, пообещав с ней пойти в Хогсмид, а теперь, по словам Джея, вся школа думает, что Альбус во всем виноват. Неужели она тоже? Она говорила ему, что верит в его "хорошесть" что ли, а тут он ввязывается в предприятие, от которого волосы дыбом встают. Если удастся с нею поговорить, поверит ли она? Поверит ли Слизеринцу? Он отложил эти мысли на попозже, потому что они заставляли его нервничать сильнее, чем перспектива разговора с матерью и отцом.
-Я бы спросил, кто из них доедет...-мрачно сообщил Альбус, понимая, что даже если вызвали бы папу как человека который может закрыть комнату или пробраться в нее еще раз, чтобы убедиться в том, что все хорошо осталось, то он не доедет быстро. У него всегда есть дела. - Я бы не хотел, чтобы это была мама, - признался честно Альбус, нервно сжав ладонь Лили. Не будет он рассказывать им, что видел и чувствовал все ее ощущения в комнате, да они и сами подозревают, чем обернулась такая новость для мамы, которая чуть не погибла там. - Не думаю, что она меня поймет. Мне кажется, она будет дожидаться теперь моего совершеннолетия, чтобы спровадить из дому, - он усмехнулся, и кровать поплыла еще дальше. Эти двое заставляют его думать над тем, о чем он думать совсем не собирался, потому что это тяжело, из-за подобных мыслей кровь прыгает по венам.
-Мне не нравится школа, наверное, я не захочу сюда возвращаться спустя много-много лет,- честно признался Альбус, представляя себя уже взрослым дядькой. Наверное, когда-нибудь у него тоже будут дети, и у них есть все шансы попасть на Слизерин, больше, чем у него. И Альбус вообще не хочет, чтобы они учились тут. Может быть, он и изменит, конечно, свои мысли, когда станет взрослым, но пока, ему здесь некомфортно. Вероятно, что это все под влиянием их ссор с Малфоем, с тем, кто не давал ему теряться в этом подземелье, а потом их пути разошлись, и Альбус заблудился. Не к кому больше было подойти с вопросом. Ни один преподаватель не оказался таким близким, чтобы ему можно было доверять. При всей его любви к дяде Невиллу, тот все время забывал о том, что он не только преподаватель. В последнее время его ответы на вопросы Альбуса были пропитаны этой назидательностью, этими попытками уберечь ото всего. Это было тошнотворно явно и нарочито, что Альбусу страшно было подходить с какими-то действительно важными проблемами. Папа уже перестал быть для Альбуса каким-то идолом что ли. Он всегда на работе, всегда занят. Встретиться он с ним не смог бы, не посчитал бы, что у Альбуса есть и правда серьезные проблемы. Порой, Альбусу казалось, что родители не верят в то, что их дети способны на что-то большее, кроме уничтожения купленных им вещей. Им кажется, что проблемы Ала, Джей и Лили и рядом не стоят с угрозой Волдеморта, с которой боролись те в свои годы. Вот почему хотелось все от них скрыть.
Отредактировано Albus Potter (2019-10-11 21:24:40)
Слова про отчисление из уст младшего звучат так предательски беспечно, что на секунду тело пробирает еле заметная дрожь. Помнится не так давно, Джим сам висел на волоске от отчисления, не говоря уже о заключении, правда, в его случае время, проведенное в Азкабане точно отличалось бы от срока за доведение жертвы почти до предсмертного состояния, еще и таким изощренным образом. Альбус же был еще мал, детскость и наивность его мыслей только подтвердили эти самые слова и интонация, с которой те были произнесены.
Конечно, переубеждать брата сейчас было бы огромной глупостью, да и этим вскоре займутся более опытные в этом ремесле люди. А пока пусть они втроем верят во что-то более-менее хорошее. Наилучший итог из всей этой ситуации.
Рассматривая потолок сквозь занавес, который обрамлял границами возможный обзор, он не сразу отозвался на слова Лили, а после и Альбуса.
-Ну, уж не знаю, как по мне, так мама - это наименьшее из всевозможных зол, хотя учитывая контекст, это, и правда, будет дико для нее. Быть вызванной в школу из-за того, что сын открыл Тайную комнату. - Джеймс усмехнулся. -Да уж, Ал, ты просто превзошел всех Поттеров разом. - с таким, наверняка, не сравнится ни одна шутка деда и ни одно действие отца, да и всевозможные проделки дядей Уизли или самого Джея тут и рядом не валялись. Вероятно, потому что не несли в себе столько опасности. Ну или она была оправдана обстоятельствами. Гриффиндорец мельком посмотрел на Альбуса. По нему было видно, что брат вполне осознает, что натворил полнейшую херню. И пусть он не догадывался о серьезности последствий, пытаясь таким образом защититься от чувства вины и стыда, но они все равно просачивались мелкими каплями, набирая силу. Было понятно, что этот бурный поток еще накроет его с головой. И в этот момент особенно важно будет иметь на берегу близкого, что поможет вовремя выбраться из несущейся к свободному падению воды.
-Давай будем честными, тебе не школа не нравится, а то, что ты попал на другой факультет. - об этом младший пытался напоминать при каждой возможности. И дело не в Слизерине, и не в Гриффиндоре, а в том, что Альбусу всегда нужна была поддержка, пусть он и пытался внешне походить на человека, который стоически против всех. Например, против всех гриффиндорцев в их доме, гордый и непонятый Слизеринец. Один такой, и вообще вы все виноваты в его непростой судьбе. Но блин, это просто переплетение обстоятельств и решение шляпы. Пусть и волшебной. Ничего больше. -Элис вот не страдает от того, что не учится на Гриффиндоре с Фрэнком. - Джей засмеялся. -Страдал в этом случае только Фрэнк. Первые пару месяцев после вашего прибытия в школу.
Джеймс понимал, что начинает довольно болезненную тему, но если Поттеры-младшие не выговорят друг другу все сейчас, то этот сказочный момент воссоединения, обещанный стать целительным для них, может в итоге таковым не оказаться из-за очередной недосказанности и невысказанных претензий. Эти разъедающие чувства и так слишком давно отравляли их, не оставляя ни одного шанса на настоящее примирение.
Ей нравилось, что они, наконец-то, были втроем и, наконец-то, говорили друг с другом. Да, наверное, было бы немного проще, если бы они говорили о чем-то отвлеченном, но как ни странно, даже говорить о чем-то болезненном для них, сейчас, когда они были вместе, было не так больно. Наверное, именно поэтому Джеймс зацепил тему факультетов, которая всегда была для них непростой. Но они и вправду не могли, да и не должны были молчать об этом вечно.
Лучше уж выговорят все сейчас, чтобы были силы начать все с чистого листа и пойти рука об руку дальше, пока все эти недосказанности и не выстраданные обиды окончательно не сожгли все мосты между ними.
Лили прекрасно помнила момент своего распределения. Как Распределяющая Шляпа коснулась ее рыжей головы и немедля ни секунду выкрикнула "Гриффиндор". Лили помнила то чувство, одновременного счастья и грусти, охватившее ее тогда. И сколько сил ей стоило не обернуться тогда на слизеринский стол, с немым вопросом в зеленых глазах. Помнила, как несколько первых недель упрямо ходила за Алом, все время говоря ему, что совершенно случайно оказалась на одном этаже с его курсом, что потерлась в поисках нужного класса, или придумывала разные поводы заговорить с ним, спросить о чем-то. Так она хотела понять, получить ответ на тот самый немой вопрос. Не обижался ли он на нее за то, что она оказалась рядом с Джеем, а не рядом с ним.
- Я тоже расстраивалась, - наконец, призналась Лили, когда Джеймс привел в пример Френка и Элис, - Не знаю, помнишь ли ты Ал, но я несколько первых недель постоянно ходила за тобой хвостиком, а тебе врала, что случайно оказывалась рядом, или находила какие-то "срочные" поводы, из-за которых мне нужно было с тобой поговорить. На самом деле, я просто пыталась понять, все ли хорошо, и не обижаешься ли ты на меня, что я попала на Гриффиндор, а не на Слизерин, где учился ты. Не знаю, почему не спросила напрямую. Дурочка, - вздохнула Лили.
Лили вдруг поймала себя на мысли, что по-настоящему никогда не знала, что Алу в действительности не нравится школа. Не факультет, не какие-то отдельные люди, а вся школа. Был ли Джей прав и дело было лишь в другом факультете?
- Но..все в школе тогда казалось мне таким новым, непонятным, и на фоне этого ты наоборот казался таким важным, освоившимся, Мафлой вечно крутился рядом с тобой, и я подумала, не знаю, наверное, подумала, что ты в порядке. Что мое распределение - ничего особо не значит.
Оно правда не значило? Дело было лишь в том, что Ал попал на Слизерин, или еще и в том, что они с Джеймсом учились на одном факультете? Без него. Младшая-Поттер до сих пор иногда задавала себе этот вопрос.
Если бы Лили попала на Райвенкло или Хаффлпафф, это как-то помогло бы? Это могло хоть что-то изменить?
Тогда, в одиннадцать, она хотела попросить Шляпу отправить ее на какой-нибудь другой факультет, раз уж она не могла учиться сразу с обоими братьями. Но не успела. Распределяющая шляпа не раздумывала о младшей-Поттер ни секунды. А она до сегодняшнего дня так и не рассказала братьям о том, что хотела сделать.
- Знаете, я вам никогда не рассказывала, но когда я ехала в Хогвартс, то хотела попросить шляпу распределить меня на Хаффлпафф или Райвенкло. Раз уж я не могла учиться на Гриффиндоре и Слизерине сразу. Глупо, правда?
Может и глупо, но если бы она была уверена, что это поможет, то махнулась бы факультетом не глядя, даже несмотря на то, что сейчас она точно знала, что Гриффиндор - это ее место. Она любила свой львиный факультет всем сердцем. Но ни что не казалось важным, когда дело касалось братьев.
Не сдержался и ткнул локтем Джеймса. Пусть не зазнается, что слишком хорошо знает Альбуса. Да-да, он, конечно, не рад был быть на Слизерине, но не потому что это Слизерин, а потому что их нет рядом и ...там страшно. Конечно же, он не помнил этих мимолетных встреч с Лили, ведь он не придавал им такого значения, какое привносила она.
-Ой, всё, я не хочу говорить про Гриффиндор и Слизерин...не хочу. Фрэнк и Элис..их всего двое, а нас хренова туча, - он вздохну и замолчал. Зачем вот они мусолят эту тему? Зачем? Даже если они понимают, почему Алу тут не нравится, ну и пусть понимают где-то в глубине души. Стало снова немного неуютно, и он вспомнил, почему они всегда были чуть на расстоянии - Альбус не любил, когда копались в его душе, а этим двоим он врать не умел, не хотел, вот и скрывался, прятался в доме Малфоев - там не задавали лишних вопросов, принимали только то, что ты хочешь показать.
-Я люблю свой факультет, - чувствуя печенкой, что Джеймс так просто не позволит Альбусу соскочить с темы, да и будучи зажатым этими двумя львятами, змеенышу вряд ли удастся выскользнуть - когти и зубы острые. - Он мой, я не зря туда попал. Там, тихо, спокойно, нет криков и шума, нет огромных рыжих компаний, - он усмехнулся, потому что эти "рыжие компании" обычно куролесили у бабушки Молли. - Отличие лишь в том, что на трех факультетах фамилия Поттер - это что-то хорошее, а там- это ну....мягко скажем, не очень. Папа, кажется, кому-то насолил...- и на самом деле, Альбуса больше волновал не факт его возвращения на факультет, как его вообще примут, что скажет Шеймус, что у него в голове и какое там отношение ко всему. Он переживал за родителей, за то, что скажут они. Больше за маму. У них и так были несладкие отношения, он понимал, что она не расположена к нему, хотя бы потому что формально он оставил ее в горестные минуты ее жизни, но женщинам важны эти формальности, они их и замечают. Кроме того, ощущения, которые были в ее голове, которые остались в его воспоминаниях, серым дымом остаются у него на нёбе.
-"Ты ведь отнес ее туда же, где лежала твоя мать?", - повторил он слова Розы, которые отпечатались у него в сознании, в глазах, прошлись по венам, они же и взорвал его, вероятно, впервые в жизни. Он никогда так не повышал голос ни на кого, как тогда на Розу, и надо сказать, что ни разу об этом еще не пожалел. Всякий раз, когда он закрывал глаза, эти слова витали вокруг отдельными буквами. - Роза так сказала, там, внизу, - пояснил он обоим. - У нее даже и мысли не возникло, что это мог быть не я. Мама тоже не поверит, просто не поймет, да и папа тоже. Он вообще скажет, что я слишком много на себя взял, - Альбус сморщил нос и снова замолчал. Обидно, на самом деле, бывает ,когда родители так делают - облажался один раз, а на тебя всех собак спускают. Почем-то Альбус был в этом уверен. - Или еще хуже, начнут разговаривать со мной, как с умалишенным, пытаться влезть в душу и поковыряться там...угу...Нет, Лили...мы слишком тупые для Рейвенкло и слишком засранцы для Хаффлпафф..- он тихо засмеялся, возвращая всех к детским мечтам о том, как они все будут учиться в одном месте. - Я мечтал учиться со старшим братом на одном факультете, потому что я все про него знал...ты так много рассказывал, что мне казалось, будто я точно все себе представляю, а пришлось привыкать к какому-то другому месту. Наверное, во всем виновато разочарование...- где-то за окном прошуршали крылья совы, Альбус вспомнил про Жу-жу и понадеялся, что он поел.
Так вот значит, где пропадала Лили, когда он бежал с занятий, чтобы встретить её у кабинета. В толпе вышедших первокурсников её не было, от чего на душе становилось немного тревожно. Джеймс не хотел бросать Лили так, как ему пришлось "бросить" Альбуса, как самому казалось, после нескольких месяцев таких же побегов от Фрэнка и караула возле входа в подземелье.
-Так вот куда ты постоянно убегала! - воскликнул Джей. Тогда в тринадцать ему казалось, что сестра просто устает от его "мужской" компании, и уже в страхе убегает от него, лишь бы он не потащил её снова вместе со своими дружками неотесанными зависать.
Сначала это было, а потом у Альбуса появился Скорпиус, и Джеймс думал, что уж не так сильно и нужен брату. У каждого из них начиналась своя дорога, хоть они и были пока весьма параллельными, но все же такими различными изначально. Кто же знал, что, чем дальше будешь заходить, тем реже будут встречаться пересечения. Если бы кто-то предупредил, то, наверное, Джим бы навсегда остался в том воспоминании, когда он первый вступил на ступень состава, а семья осталась позади.
В тот момент он думал, что не должен показывать им, что ему грустно и...страшно. Он столько писал Альбусу, чтобы тот сам не испугался вступать на эти ступени, а за ним и Лили. Вообще было странно, что в самую первую поездку каждого из них Джим сидел сначала с Альбусом, а потом с Лили, а к лету они возвращались уже в разных составах, и маме приходилось выглядывать каждого поочереди, чтобы выловить и отвести домой. Дороги снова пересекались на пороге, шли вверх по лестнице и снова разбегались по разным комнатам. Сначала открытым, а затем запертым, со смешными надписями вроде "Предкам тут не рады", "Личная собственность А.С.П.", "Стучи, прежде чем войдешь" и прочее. Но таков ход времени, с ним ничего не поделать.
-Начнем с того, что папа всей чистокровной Великобритании насолил, зато благодаря ему многие остались живы и мы сейчас не ходим с мыслями о том, что нам нужно где-то скрываться. - на самом деле Джей прекрасно понимал, что имеет в виду Альбус. Да, в школе он в меньшей степени с этим сталкивался, поскольку все эти напыщенные "чурбаны" в основном как раз сконцентрированы в одном месте, на факультете брата. Но были моменты, когда Джим еще будучи ребенком оказывался в положении, когда ловил на себе неодобрительный взрослый взгляд исподтишка, пока папа покупал что-то в лавке в "Косом переулке" или пока мама стояла в очереди, а они втроем играли рядом на улице вперемешку с чистокровными отпрысками, а потом детей уводили за руку, приговаривая, что с ними играть не нужно. Вроде бы это были мелочи среди тонны хороших моментов, но из них вполне себе можно было сделать вывод, что не каждый рад тебе, потому что твои родители и семья герои войны. Ведь, если есть герои, значит будут и проигравшие злодеи.
Джеймс уже молчал о контингенте клубов, где он бывал. Там то точно всем естеством ощущаешь окружившую тебя ненависть, которая готова сжать челюсти прямо на твоем горле, ломая позвонки.
Когда Ал проговаривает вслух слова Розы, у Джеймса самого по спине пробегает еле уловимый холодок. Он, честно признаться, застывает. Что-что Роза сказала? Джеймс не мог поверить, что Рози могла такое произнести. Ну не в таком формате, не в той ситуации, и вообще ситуация, случившаяся с их мамой, точно не требовала стороннего комментирования и тем более увязки с настоящим.
-Погоди-погоди. - приостановил Ала Джей, а затем резко встал и сел на краю, оборачиваясь к брату с сестрой. -Что Роза тебе сказала?- старший явно был в недоумении от слов Уизли. -Могу только заметить, что это было опрометчиво с её стороны.
И нам придется обсудить этот момент. - ведь так Джеймс это не оставит, по крайней мере, он всегда старался избегать звучания родителей и прошлого на собраниях Армии, ведь это совсем иная история. Того же он ожидал и от других своих друзей и близких, подписавшихся на это. Джей ощутил разочарование. Он посмотрел на Лили, потому что знал, что они с Рози весьма близки. Но было сложно понять, как эти слова отразились на ней. Затем краем глаза Поттер заметил сидевшую на окне сову, державшую в клюве письмо, вероятно, предназначавшееся кому-то из больных.
Ткань зашуршала, и сквозь штору показалась сестра. Она строго посмотрела на Джима с Лили, которые сидели на койке Альбуса, а затем напомнила им о времени посещений. Пришлось пойти на попятную у правил, и быстро собираться назад. После того, как Лили оказалась рядом, Джим серьезно посмотрел на Альбуса.
-Мы еще вернемся к этой теме. - подметил он, говоря о Роуз. - А пока поправляйся давай. И не волнуйся, мама в любом случае не сможет тебя убить, пока ты в таком состоянии. - засмеялся парень. Пока Лили что-то там желала напоследок, Джим нагло забрал у совы письмо и, заметив инициалы брата и Лонгботтом?, бросил его в ноги больному.
-Пойдем, Лили, Альбусу есть чем заняться без нас. - гриффиндорец подмигнул и повел сестру к выходу.
Можно ли сказать, что это пересечение дорог приведет к чему-то хорошему? Сложно сказать. Но спасибо за то, что оно вообще произошло, пусть и не в самом лучшем варианте.
Отредактировано James Potter (2019-10-22 00:32:21)
Вы здесь » HP Luminary » Story in the details » момент исцеления
