♫ элли на маковом поле - нечего ждать;
почва зыбка,
ошибка за ошибкой -
вот и весь твой путь
[indent] Бальтазар помнит тот день отчётливо, чуть больше, чем месяц назад. День, вынувший из груди нечто важное, день, оставивший после себя пустоту, холод в груди, ощущение неуместности, ощущение, будто что-то не так, что-то непоправимо испорчено, сломано. И Бальтазар виноват в этом сам. «Оба, - поправляет себя, - виноваты мы оба». Будто от этого становится хоть чуточку легче.
[indent] У Бальтазара вся жизнь измеряется «теми самыми днями», днями-ловушками, днями-капканами, в которые он с неизменным упорством попадается. Какой-то один день, и по щелчку пальцев всё переворачивается с ног на голову, и приходится уживаться с новыми условиями, новыми чувствами, новым собой. Вот только как это сделать, когда не успел привыкнуть даже к старому?
[indent] Бальтазар дожидается Уила с работы в тот день. Уил задерживается на целый час, но Бальтазар всё равно дожидается. Да и куда он, собственно, денется из своей добровольной неволи? Уил мрачный, уставший, но это так неважно. Всё это совершенно не важно, если можно уткнуться носом в его шею, не говоря ни слова, и уснуть на его плече, обещая себе, что будет легче. Надо всего лишь поспать, завтра будет легче, через неделю будет легче, они ещё посмеются над этим дурацким днём, над этой глупостью, над этой сумасшедшей нелепостью.
[indent] Вот только легче отчего-то не становится. Ни завтра, ни через неделю, ни через грёбанный месяц, будь он проклят.

смотреть, как серебрится
водная гладь
и ничего не ждать.
да и нечего больше ждать

[indent] Если любовь выращивают на клумбах как декоративные цветы, бережно ухаживая, то они с Сэвиджем всё это время старательно заливали землю литрами гербицида, чтобы на ней уж точно ничего не могло вырасти. Однако всё равно, по какой-то невероятно злой иронии, не иначе, пару месяцев назад взошли ростки чего-то живого и почти даже радующего. До тех пор, пока не оказалось, что это жуткие мутировавшие дьявольские силки, обвивающиеся вокруг шеи. Только попробуй дёрнуться в сторону, и тебя ждёт смерть, долгая и мучительная. Их любовь ядовитая, разрушительная, и Бальтазар больше не сомневается - это именно то, что ещё одним «тем самым» днём уничтожит его до основания.
[indent] Уил закрывается, запирает одну из бесчисленных дверей своей души у Бальтазара прямо перед носом, не собираясь впускать дальше. Вот она, чёртова стена, выросшая посреди кухни, а на самом деле - посередине его груди. И вроде бы всё как всегда, всё как раньше - аромат кофе на всю квартиру по утрам, сигареты после секса, вечера с рабочими бумагами и книгами по артефакторике, редкие вылазки в маггловский Лондон - но вместе с тем, всё совсем по-другому.
[indent] Ощущение неуместности никуда не уходит, пустота в груди не рассасывается, не исчезает, сколько бы дней ни прошло, и Бальтазар изо всех сил стремится её заполнить. Фотографиями из маггловских фото-будок, расклеенных по стене спальни на волшебный скотч; артефактами, которых становится всё больше и больше (у него вот-вот из-за этого будут проблемы на работе); объятиями, такими долгими, будто Бальтазар надеется просочиться внутрь сэвиджевой груди и остаться там жить; сигаретами, от которых затянувшееся молчание перестаёт быть таким неловким, и мысль, что им совсем не о чем друг с другом поговорить, растворяется.

всё до одури одинаково,
одинаково всё до дрожи.
невозможно быть один на один с собой
в этой тишине,
окружённой квадратом

[indent] Бальтазар устал чувствовать себя виноватым во всём. («Мы оба, мы оба, мы оба в этом виноваты»). Бальтазар устал стучаться в закрытые двери. Бальтазар так устал чувствовать себя одиноким. Сэвидж задерживается на работе вдвое чаще прежнего, у Сэвиджа всегда невероятно важные неотложные дела, а Бальтазар запрещает себе сказать хоть слово по этому поводу, боясь сделать хуже. («Научиться закрывать рот вовремя»). Бальтазар чувствует себя ужасно неуютно в квартире Сэвиджа без него самого, словно она так и не стала для него домом, как бы он того ни хотел, словно она начала отвергать его, вторя хозяину. Бальтазару не достаёт внимания, неравнодушия, откровенности, искренности, и он всё чаще спрашивает себя «И это всё?» То, за что стоило бороться, то, ради чего нужно было так убиваться. Неужели это всё? Череда друг на друга похожих будней, навык молчания, ложь, омерзительная ложь - это чёртово «всё в порядке» с приставкой «правда». А ещё огромный страх всё испортить.
[indent] «Я не могу потерять тебя». «Я от тебя зависим». Приговор, который они подписали друг другу, признавшись в том, о чём стоило молчать. Теперь будто связаны сильнее, чем прежде, но от этого только хуже. Дьявольские силки обвиваются вокруг сердца. Ощущение, что что-то - всё - не так, не отпускает.
[indent] Бальтазар всё чаще общается с Тильдой. Тильда заставляет его чувствовать себя лучше. Тильда объясняет ему, как малому ребёнку, что он один не может быть виноват во всём, что в отношениях всегда виноваты оба. Тильда гладит по волосам и обещает, что всё наладится. Хотя, казалось бы, откуда ей, Тильде, знать?
[indent] Бальтазар всё чаще не хочет возвращаться домой, в пустую квартиру, где нет Уила, потому что он наверняка снова найдёт причину задержаться. Бальтазар спрашивает себя: у Уила правда масса важных дел, или он тоже не хочет возвращаться? Но не уверен, что ему стоит знать ответ.
[indent] Бальтазар напивается однажды в «Белой Виверне» почти до беспамятства, приползает домой в ночи, цепляясь за стены и раскидывая вещи по всей квартире. Уил, конечно, не спит, Уил, конечно же, ждал его и не мог сомкнуть глаз. В ответ на ледяное «Где ты был, твою мать?» Бальтазар выдаёт ядовитое «Прости, дорогой, задержался на работе!» заплетающимся языком и падает спать, немного промахиваясь мимо кровати. Наутро, конечно, умирает от головной боли и бесконечно извиняется за своё мудачество, но Сэвидж всё равно отказывается варить ему антипохмельное зелье, мотивируя это тем, что опаздывает на работу. Бальтазар уверен - на самом деле хочет заставить его пострадать. Вполне заслуженно.
[indent] Где-то на неделю, что удивительно, небо над Лондоном просветляется. Не то стечение обстоятельств, не то каждый сделал для себя какие-то выводы. А потом - всё по новой. Одиночество, ощущение неуместности, «Виверна», столько раз видевшая его слабость, провались она к боггарту, выяснения отношений, пустота, невосполнимая пустота, всё нарастающее желание привести их обоих к краю, чтобы напомнить, чего стоит их многострадальная любовь - до сих пор язык не поворачивается, так её называть.

было всё хорошо,
будет всё хорошо,
а я застрял между,
застрял в промежутке,
и так жутко
тянется время

[indent] А сегодня у них свидание. Всего каких-то несколько дней и куча бессмысленных споров понадобилось Бальтазару, чтобы объяснить Сэвиджу, насколько это жизненно необходимо, выбраться вместе в «Дырявый котёл», чтобы отметить тот самый день. Шестнадцатое августа, четыре месяца назад, когда всё началось. Сэвидж не понимал, почему они не могут устроить свидание в маггловском Лондоне, как всегда, где точно нет вероятности встретить знакомых, у которых наверняка возникнут лишние вопросы. Не понимал, но сдался на условии «никаких нежностей на публике». Куда уж ему понять, когда у Мальсибера всё упирается в ребяческое «хочу» и ненависть к этому «как всегда».
[indent] Бальтазар клятвенно обещает, что всё будет хорошо. Так и говорит: «Всё будет хорошо, обещаю». Как обычно, берёт на себя слишком много, однако даже справляется, если бы не одно «но».
[indent] Они сидят за тем самым столиком в углу, друг напротив друга, Бальтазару даже удаётся держать руки при себе. Огневиски заканчивается, он поднимается со стула, идёт к барной стойке за новыми бокалами. Бессменная Дороти смотрит на него скептически, но, конечно же, наливает. Бальтазар оборачивается, подмигивает Сэвиджу почти неприлично, держа в обеих руках по бокалу, ухмыляется слегка пьяно. А после слышит звонкое с французским акцентом:
[indent] - Мальсибер!
[indent] И едва успевает повернуть голову на голос, как его губы встречают чужие. Бокалы летят на пол, разбиваясь на осколки. Вот оно, то самое «но», во всей своей грации, во всей своей безрассудной дерзкой открытости, ослепительной яркости, оглушающей громкости. Приветственный поцелуй взасос - почему бы и нет, действительно - длится неприлично долго, так Бальтазару кажется, не меньше вечности. И эти губы ему знакомы. Эти губы ему точно знакомы.
[indent] - Оh, mon Diue, je suis tellement maladroit!*
[indent] - Пьер? - только и может выдохнуть Бальтазар, всё ещё не до конца осознавая, что сейчас произошло. Чёртово «но» по имени Пьер Морель, воспоминания о четырёх безумных ночах в этом самом «Дырявом котле», в номере наверху, каких-то несколько месяцев назад, в этом марте.
[indent] - Pardonne moi, mon cher*, я оплачу тебе новые. Это же огневиски? Всё ещё не понимаю, как ты его пьёшь, - щебечет Пьер, не затыкаясь ни на секунду. - Сколько с меня? - обращается к Дороти, попутно взмахивая палочкой, чтобы собрать бокалы воедино.
[indent] Бальтазар уже и забыл, какой он громкий и как моментально занимает собой всё пространство вокруг. Пьер Морель, призрак прошлого, которого здесь не должно быть. Только не сегодня, не сейчас, когда у него есть Сэвидж, не в день, когда Бальтазар обещал, что всё будет хорошо. Пьер Морель, негласное звание «лучший минет на свете» и патологическая привычка влюбляться в каждого, с кем спит. Непосредственный, совершенно независимый Пьер, живущий на своей волне, никогда за себя не извиняющийся, открытый ко всему новому. Особенно, если это новое - красивые мальчики.
[indent] - Tu m'as manqué!* - восклицает Пьер и крепко обнимает, прижимая к себе.
[indent] - Moi aussi*, - растерянно отвечает Бальтазар. Понимание того, что всё неумолимо летит к боггарту медленно подкрадывается к нему, наваливаясь тяжестью. Но он всё ещё слишком шокирован внезапной встречей, чтобы хоть что-то с этим сделать.
[indent] - Как ты? Я так рад тебя видеть, mon cher! Ты всё так же прекрасен, - убирает прядь волос с лица Бальтазара, проводит пальцами по скуле, слегка приподнимает подбородок. - Magnifique*, - и улыбается очаровательнейшей из своих улыбок, перед которой никто не в силах устоять. Как и Бальтазар тогда, в марте, будь он проклят. Но сейчас делает шаг назад и бросает опасливый взгляд в сторону Сэвиджа. Затылок холодеет.
[indent] - Я в порядке. Я... - ещё один встревоженный взгляд в адрес Сэвиджа, - честно говоря, немного занят сегодня.
[indent] - О, ну тогда не буду тебя отвлекать, mon chéri, - Пьер смотрит лукаво и будто бы очень понимающе. - Petit ami?* - спрашивает заговорщицки, чуть понизив голос и едва уловимо кивая в сторону Сэвиджа.
[indent] - Non! - Бальтазар резко качает головой из стороны в сторону. И вдруг тут же чувствует себя просто отвратительно, представляя, как могла выглядеть со стороны эта попытка всего-навсего сохранить их с Уилом тайну. - Oublie ça.*
[indent] - Se détendre, mon chéri, - смеётся Пьер. И добавляет, спустя секунду: - De toute façon, tu sais où me trouver. Au revoir*, - и поцелуй в щёку на прощание. Мерлин, ну это-то Бальтазар точно должен был предугадать и предотвратить.
[indent] - Au revoir, - вторит эхом совсем растерянно, цепляясь рукой за барную стойку. Жестом просит Дороти налить ещё, не поднимая глаз. Взгляд Сэвиджа вот-вот прожжёт ему спину насквозь до самой груди, и Бальтазару безумно страшно поворачиваться.

всё пройдёт когда-то

Отредактировано Balthazar Mulciber (2019-08-28 07:01:52)