Ночь
После разговора с сыном я еще долго не мог уснуть, успокоиться. Все думал об этом - как такое вообще возможно. Неужели, в школе снова небезопасно? Стрелка часов ползла к двенадцати, а я сидел у себя в кабинете, думая над тем, что мне рассказал Скорпиус. Какие-то ребята хотят воспользоваться Альбусом, который зачем-то ввязался во все это. Мне это категорически не нравилось. Я взял перо и пергамент, пару секунд смотрел на чистый лист. Мне нужен был совет единственного человека, которому я мог рассказать обо всем этом, а главное - довериться. Гермиона сейчас находилась дома, как и ее муж, дети, потому что на носу Рождество. Писать ей было крайне опасно, но мой филин ни за что не отдал бы письмо кому-то другому. И она - наверное, уже придумала историю о том, что эта птица просто приносит какие-нибудь важные новости по состоянию современной Трансфигурации, либо что-то подобное.

«Гермиона, прости, что пишу так поздно. Мне срочно нужно с тобой обсудить кое-что важное. Это касается Хогвартса, учеников и безопасности. Надеюсь, что ты сможешь помочь, хотя бы немного усмирить мое богатое воображение и тревожность.
P.S. Мой кабинет подойдет думаю.»

Хотел бы я подписать что-то вроде: С любовью, твой Драко. Но это было небезопасно и глупо. Она знала, что это письмо от меня, знала моего филина и что тот обожает, когда ему дают вишню или спелые груши. Антарес смотрел на меня внимательно, ожидая вылазки из заточения. Я завернул пергамент трубочкой, перевязав зеленой лентой. Птица протянула лапку, чтобы я привязал послание.
- Лети к Гермионе, - сказал я, - передай ей это послание, как можно скорее.
Филин ухнул в ответ, а я открыл окно. Птица выпорхнула наружу, уносясь в темноту. Я не рассчитывал на быстрый ответ или вообще на то, что Гермиона сорвется из дома с утра пораньше, чтобы оказаться здесь. Антарес унес с собой часть тяжелых мыслей. Мне стало немного легче от осознания того, что волшебница теперь тоже в курсе. Она то точно сможет что-то подсказать, если я это упускаю. Появление Скорпиуса вызвало шквал эмоций, а еще эта ссора с Альбусом - в общем, теперь я мог думать только о том, насколько ужасная безопасность в Хогвартсе. И о том, что Скорпа могли втянуть во что-то, что мне не понравится, но он был умным мальчиком. Вряд ли ошибки отца не дали о себе знать. Он аккуратен. Я в это верил.

Раннее утро
Я проснулся рано, не ощутив прилив бодрости. Антарес не вернулся - это значило, что Гермиона решила не отвечать на послание, а филин отправился на поиски еды. Его можно понять - нельзя было упускать возможность немного полетать, а то в клетке совсем уж тесно. Конечно, когда-то у нас была идея отстроить отдельный совятник, но нас слишком мало, чтобы тратить на это время и деньги. Всего две птицы на огромное помещение - это как-то шикарно для них, тем более сова Скорпа долгое время была в Хогвартсе.
После утреннего душа и волнительных мыслей о будущем сына, я выглянул в коридор. Было тихо. Видимо Скорпиус отсыпался, поэтому я приказал принести мне кофе и пару тостов прямо в кабинет.

Пламя в камине вспыхнуло. Комната наполнилась теплом, а я уселся в кресло, устремляя взгляд на свежий номер газеты. Если Гермиона сегодня не ответит, то скорее всего - у нее нет времени на то, чтобы прийти. Я совсем забываю о том, что у нее семья побольше моей. Дети, вернувшиеся из школы, толпа родственников Уизли. Невольно я поморщился. Мне не нравились праздники, где много непонятных тебе людей, либо эти тесные торжества. Не знаю, как Гермиона могла отмечать что-то в кругу стольких людей. Наивно было думать, что она примчится по первому зову.
«Ничего. Она в курсе. Она уже тоже знает о том, что что-то случилось».
Я откусил тост, прислушиваясь к тишине вокруг. Интересно, как я представлю Скорпиусу Гермиону... об этом я как-то еще не успел подумать, а стоило бы. Не могу же я сказать, что это моя любовница. Никогда не любил это слово, потому что формально - я не изменял никому. И Гермиона была для меня - любимой женщиной, а потом уже чьей-то женой и матерью.

Тут раздался тихий хлопок, я поднял глаза от газеты - заметив перед столом Гермиону. Невольно на лице появилась улыбка. Все же - она нашла возможность ускользнуть из дома.
- Привет, - сказал я тихо, - прекрасно выглядишь.
Я отложил газету в сторону, смотря на волшебницу.