Сегодня рябиновый отвар не взрывается (как было во время сдачи ЖАБА), не прикипает к котлу (как вышло на его первом дополнительном занятии) и не превращается в странное блестящее желе - а ведь еще месяц назад этот результат Уолтер считал успехом. Целитель, у которой он брал дополнительные уроки, тогда с сочувствием отмечала, что за дрожащий желатиновый куб есть некоторые шансы получить "Удовлетворительно". Уэлша это не слишком огорчало. Даже низкая, но проходная оценка все равно позволила бы ему попасть на стажировку в аврорат, а уж стать превосходным зельеваром он никогда не стремился. Но в этот раз - на самом экзамене, которому предстояло решить его судьбу на ближайший год, - все идет подозрительно хорошо.
На каждом этапе отвар выглядит как иллюстрация к учебнику: сперва стремительно алеет после добавления крови саламандры, потом становится золотым после двух капель лунной росы. После добавления корня бадьяна, который Уолт так старательно режет серебряным ножом, что получается бадьянная крошка вместо "аккуратных небольших кубиков", отвар загустевает, не превращаясь в слизкую жижу. Окрыленный внезапным успехом, Уолт боится поверить в собственную удачу и вертит в руках счастливую монетку, выжидая положенные двадцать минут, пока зелье настаивается на слабом огне. Экзаменатор бормочет что-то ободряющее, Уэлш улыбается в ответ, подбрасывает флорин в воздух - и тот приземляется аккурат в котел.
Зелье словно замирает от такой наглости, на мгновение его поверхность становится ровной, словно зеркало, а через секунду уже бурлит с явным намерением выплеснуться через край и уползти как можно дальше. Уолт готов прятаться под столом от грядущего взрыва, когда до него доносится возглас экзаменатора, и звучит он подозрительно воодушевленно.
- И где вы только вычитали про использование серебра как катализатора реакции? Это ведь работает с очень немногими зельями! Настолько торопитесь поскорее сдать экзамен? - старушка смотрит на него с необычайным восторгом, а зелье, еще недавно бушевавшее в котле, выглядит как полностью готовый - и верно приготовленный! - рябиновый отвар.
Уолту остается разве что молча пожать плечами, чтобы не портить впечатление от произошедшего. Разумеется, итоговая оценка его волнует, но теперь бон чувствует беспокойство еще и за судьбу счастливой монетки. Вслух он не спрашивает, может ли серебро расплавиться от такой температуры лишь из-за страха, что экзаменатор поймет его абсолютную некомпетентность.
Но вот он набирает зелье во флакон, очищает котел заклинанием - и монета тихо сияет на дне, а рыба на аверсе разве что не подмигивает. Уэлш с признательностью за внезапное вмешательство гладит флорин пальцем и прячет его в кошельке.
С работы на сегодня он взял отгул, потому что вне зависимости от результатов экзамена собирался либо запить горечь неудачи не менее горьким виски, либо выпить победную пинту в честь преодоления вязкого болота зельеварения. Но теперь, когда все закончилось быстро и безболезненно, в мысли Уолта упорно возвращается лежащий на рабочем столе длинный список имен и адресов магглов, которым нужно стереть или поменять воспоминания.
Почему-то кажется, что чем быстрее он расквитается с упавшей на него работой, тем раньше сможет подать заявку на перевод в аврорат. Перекидывать свой список на коллег кажется слишком уж наглым - он собирается уходить на работу мечты, а после себя оставит кучу неразобранных дел? Уолт не сомневается, что коллегам вполне хватает собственных проблем. Тем более один маггл из списка по последним сведениям уже готовится дать интервью местной газете, в красках расписывая, как из-под кровати его за ноги схватила его давно скончавшаяся от старости теща. Разумеется, это был всего лишь боггарт, с которым авроры быстро расправились, а вот стереть память незадачливому магглу то ли не успели, то ли забыли. Авроров Уолт не винит - каждый должен заниматься своим делом, и у аврората этих дел явно не меньше, чем у стирателей памяти. Но оставлять такое "наследство" перед уходом из отдела Уэлшу не желает.
С другой стороны, разве работа действительно не может подождать один вечер? Уолт уже больше месяца не общался с Рейном, потому что вынужден был дополнительно заниматься зельеварением, и шанс наконец-то развеяться вечером и поделиться хорошими новостями вряд ли представится бы еще раз. После перехода в аврорат работы только прибавится, какие уж тут отгулы?
Мысли мечутся между Лондоном и Килкенни, и Уолт так толком и не успевает сосредоточиться, делая шаг вникуда. А потому сам факт, что его не расщепляет, а всего лишь переносит в какую-то лондонскую дыру, в которой Уэлш с трудом узнает район, где несколько лет назад снимал квартиру, становится приятным сюрпризом. Куда менее приятным становится осознание, что он переместился не в какой-нибудь безлюдный и темный переулок, а почти что на порог продуктового магазина, от которого разбегаются люди. Уэлш сперва теряется, не понимая, что происходит, но следом из магазина выбегает охранник, кричащий что-то невразумительное и явно не понимающей, за кем гнаться, и Уолта озаряет, что он стал невольным свидетелем ограбления.
Шаг в сторону бегущего на него человека Уолт делает по инерции. Девушка - или даже девочка, в темноте Уолт с трудом может определить ее возраст - вырывается, и Уолту приходится схватить ее крепче, пусть при этом он и чувствует себя странно. Что если он все не так понял? Но девушка вырывается все усерднее, пока им под ноги не падают четыре пачки чипсов, а с ее головы не слетает кепка.
"Кто в здравом уме ворует "Lays" с беконом?" - хочется спросить Уолту, но он видит ее испуганное лицо и не решается смеяться даже над такой мелочью. Почему-то ему вспоминается, как они с Рейном однажды решили украсть мороженое в магазине.
Им было тогда не больше десяти, Уолт сам вызвался, поспорив, что ему не слабо, а когда Рейнольду удалось-таки открыть дверь, не потревожив колокольчик, они оба зависли над прилавком, не решаясь ни на что большее. Оба тогда наверняка выглядели столь же испуганно, раз Уолт, решившись, хлопнул дверью еще раз, дождавшись громкого звона колокольчика, и потратил на покупку несчастного эскимо последние деньги. Рейн, впрочем, был вполне благодарен и ни о каком споре даже не вспоминал.
Только не надо в участок? Уолт качает головой и с сомнением оглядывает девушку с головы до ног, гадая - может, для нее это тоже первый раз? Четыре пачки чипсов кажутся такой мелочью. Тем более она выбегала из магазина не одна. Уэлш не смог бы вспомнить, сколько людей он увидел, но их явно было больше четырех, и ни один не задержался, чтобы помочь висящей в его руках девушке. Та, крепко зажмурившись, ждет своей участи, уже даже не пытаясь вырваться.
- Хорошо, - Уолт решается на это с трудом, и сам не до конца верит в то, что делает. Кто знает, будь у него дурное настроение из-за заваленного экзамена, и он мог бы нести правосудие вдоль улицы в попытке поймать и сдать охраннику всех воришек. Но сегодня вечером правосудие почему-то не кажется уместным. В конце концов, ему сегодня повезло - может, это шанс поделиться везением с кем-то еще?
Отпуская одну руку, Уолт наклоняется, поднимает кепку, отряхивает ее о штанину и надевает девушке на голову обратной стороной, чтобы видеть ее лицо. Потом наклоняется еще раз, поднимая одну за другой шуршащие пачки и вкладывает их обратно в руки своей невольной пленницы, после чего обращается уже к охраннику.
- Как я понимаю, девушка хотела эээ... купить чипсы, а произошедшее ее напугало. Она, наверное, и сама не понимала, что делает... - Уолт не верит ни единому своему слову и прекрасно понимает, что охранник, который видел все происходящее своими глазами, тем более не купится на подобную ложь. Жалея, что ввязался во все это, Уэлш прижимает девушку ближе к себе, не давая ей повернуться, и чипсы между ними ломаются с громким хрустом. Уже за спиной девушки Уолт направляет на охранника палочку, и от беззвучного конфундуса тот едва не теряет равновесие и наступает в ту же лужу, через которую еще недавно бежали воришки.
- Она заплатит за них сейчас, не волнуйтесь, - говорит Уолт уже чистую правду, пряча палочку в карман, после чего, все так же держа девушку под локоть, ведет ее обратно ко входу в магазин.
Он даже не спрашивает, есть ли у нее деньги на самом деле - просто сразу достает собственный кошелек и в который раз радуется, что маги не начали выпускать банкноты, а значит, маггловские деньги все еще ни с чем не спутать. Продавец смотрит на них с подозрением, но деньги берет безропотно, пробивает чек и вручает его девушке, всем своим видом давая понять, что ей здесь не рады.
Когда они выходят из магазина, девушка все еще не пытается сбежать - может, просто не осознает, что Уолт больше не держит ее руку. Тогда Уэлш берет одну из четырех уже порядком потрепанных пачек, вскрывает упаковку и с громким хрустом поглощает горсть хрустящей жареной картошки, в процессе недовольно морщась.
- Ф бекомом же фамые... отстойные, - прожевав, он вновь качает головой.
- У тебя все в порядке? Может, нужна помощь? - Уолт вглядывается в девушку более пристально. Не пиво, не виски, даже не работа - а какие-то помятые и уже раскрошенные "Lays" в компании неудавшейся воришки. Провали он экзамен, и все явно пошло бы другим путем. Но случившегося уже не исправить - выходит, его судьбу на вечер решила монетка.

[icon]https://c.radikal.ru/c05/2004/dc/770f1a7700a3.png[/icon]

Отредактировано Walter Welsh (2020-04-19 09:28:10)

Когда девчонка перечисляет свои проблемы, Уолт едва сдерживает улыбку, пытаясь не смеяться слишком уж откровенно. Разумеется, ее проблемы наверняка кажутся сейчас монументальными, и после такой внезапной искренности мало кто оценил бы неприкрытое веселье. Но из всего перечисленного на ее месте Уолта беспокоил бы разве что кроссовок, да и эту проблему он с легкостью решил бы волшебной палочкой.
- Из этого очевидно только, что у тебя плохой вкус в tayto и в парнях. Так что остается лишь высушить твой кроссовок, добить эти пачки - и твои проблемы на вечер решены, - хмыкает он, качая головой. Воришка все еще не пытается скрыться в ближайшем темном переулке, так что Уолт продолжает идти рядом, то и дело запуская руку за новой порцией омерзительно пахнущей картошки.
Почему-то в роли спасителя несовершеннолетних (а чем дольше они шли, тем меньше он сомневался в том, что девушке нет и пятнадцати) от кривых дорожек и нехороших поступков Уолт чувствовал себя немного неловко. Охранник, который до сих пор вряд ли отошел от конфундуса, точно не заслужил такого вмешательства в мысли всего лишь за попытку честно выполнять свою работу. С другой стороны, кто в четырнадцать не совершал глупостей? Тем более получалось, что девушка действительно попалась на воровстве, но, фактически благодаря его вмешательству, ничего так и не украла. Так что, может, вся эта история со сбежавшим парнем и мокрым кроссовком в итоге станет для нее той самой ошибкой, которую не захочется повторять?
Пытаясь убедить самого себя, что не зря использовал заклинание в полном магглов квартале, Уолт почти упускает момент, когда его желание совершить хороший поступок становится основанием для обвинения его в какой-то ерунде. С одной стороны, это действительно звучит как бред, и Уолт фырчит от смеха, слушая яркие и эмоциональные представления своей спутницы о маньяках. С другой стороны, посмотри на них сейчас кто-то посторонний, и версия девушки прозвучала бы даже правдоподобнее, чем правда.
- А со мной все в порядке. Просто выдался хороший день, - улыбается он, с теплом вспоминая об удавшемся зелье и сданном экзамене.
- Вот и решил, что необходимо с кем-то поделиться удачей, а тут ты под руку подвернулась. Тут и знать, кто ты такая, было не нужно - всем нам порой не везет. Ну а убийца из меня, правда, вряд ли получится, - поморщившись, Уолт вспоминает пиявок, не раз жертвовавших свои бесполезные жизни ради его практики зельеварения, но невольно жалеет даже этих неприятных тварей.
- Да и логова у меня тут нет. Я когда-то снимал квартиру во-о-он в том доме, - Уолт отсчитывает нужное окно и без особой грусти отметил, что там горит свет, а значит, после него уже давно нашлись новые хозяева. Жалеть тут было не о чем, в Килкенни было куда спокойнее и приятнее. Там можно было купить нормальные Tayto вместо омерзительных Lays, да и шанс столкнуться с грабителями-неудачниками там был куда ниже, чем в Лондоне. Зато лондонская жизнь часто несла в себе приключения повеселее, чем в модулях DnD. Уолт уже всерьез обдумывал включить встречу с мелким магазинным воришкой в следующую игру как случайное столкновение, ведущее к основному квесту.
- Но давно переехал. Так что не маньяк и даже не лондонский - надеюсь, ты не слишком разочарована, - Уолт поднимает руки в сдающемся жесте, но именно в этот момент девушка вновь вспоминает о своем трусливо сбежавшем парне, спотыкается и пытается разбить себе нос об асфальт. Уолт хватает ее за плечо в попытке остановить полет вниз, но она и сама успешно справляется, цепляясь за его руку. Зато чипсы, так никем и не пойманные, вновь оказываются на земле, и Уолт вполне согласен с девушкой - пытаться вновь их реанимировать уже вряд ли стоит. Впрочем, для него остается загадкой, как можно одному человеку собрать столько мелких неприятностей за вечер, но он, видя предостерегающий взгляд, умудряется сдержать даже улыбку.
- Ну и ладно, зато у них выдалась насыщенная жизнь, так что... Покойся с миром, о вонючая омерзительная картошка, - весьма торжественным голосом, которым при игре в DnD он посвящает в рыцари и изображает правителей, Уолт сопровождает в последний путь красно-желтые упаковки, выкидывая их в стоящий неподалеку мусорный бак. Уолту не жаль по сути выброшенных денег - не картошку же он покупал, честное слово, а возможность незнакомой девчонки иметь относительно чистую совесть. Если уж так посмотреть, то эта самая возможность ему весьма дешево обошлась.
- Видишь, от одной из двух твоих проблем уже избавились. Хотя с твоей удачей, впрочем, и от одного мокрого кроссовка посреди лета можно простыть. Если тут все не слишком изменилось, то на соседней улице должно быть кафе. Можем там под сушилкой для рук высушить твою обувь, после чего побежишь домой - ну или куда там сбежал твой парень, - разумеется, сушить кроссовок под теплым потоком воздуха можно было хоть час, если не больше, но Уолт собирался вновь незаметно воспользоваться палочкой. Он уже понял, что от девушки даже простого "спасибо" в ответ на помощь было не дождаться, но ее все равно было жалко, а ему эта помощь стоила бы - ну сколько, чашку кофе и пять минут времени?
- Только в этот раз не воруй чипсы, ладно? И смотри под ноги.

[icon]https://c.radikal.ru/c05/2004/dc/770f1a7700a3.png[/icon]

Недоверчивая, словно дикий зверек, девчонка глядит на него поджав губы, но все еще идет рядом. Впрочем, сомневаться в его действиях она явно не перестает ни на мгновение, а потому осторожные вопросы никуда не исчезают. Своим любопытством девушка напоминает Рейнольда, тоже любящего расспрашивать обо всем на свете. Впрочем, ни в детстве, когда Уолт тратил последние карманные на мороженное для них обоих, ни сейчас, когда он проставлялся в пабе по любому удобному случаю, Рейн вопросов не задавал — еда, она и есть еда, пусть даже такая посредственная, как чипсы. Не о чем тут было спрашивать, разве что спасибо сказать. Ну или не говорить, - напоминает себе Уэлш, со смешком глядя на девушку.
- За тебя что, никогда не платили просто так, безо всяких причин? - спрашивает он, лишь качая головой. И почему столько людей вокруг него сомневались в том, что что-то бывает просто так, безо всяких подводных камней и тайных причин? Еще в Хогвартсе, например, он однажды предложил однокурснице пойти за компанию в Хогсмид, а та сперва согласилась, а два дня спустя, рыдая, пыталась все отменить и объяснить ему, что влюблена в какого-то гриффиндорца на курс старше, а вовсе не в Уэлша. В тот раз понадобился почти час утешений и объяснений, что - нет, его приглашение ничего такого не значило, и он имел в виду лишь то, что предложил, а потому ничуть на нее не в обиде. В результате обиделась уже она, в очередной раз додумав какую-то ерунду. Впрочем, кто знает, может все дело было в том, что и в тот раз, и сейчас он имел дело с подростками?
- За э-э ну кого? Других людей? - в незаконченном вопросе девушки Уолт так и не находит причины, по которой она не договорила, но решает не приставать с расспросами.
- Иногда, когда случай подходящий. Ну и когда деньги есть, как сейчас, - Уолт улыбается, хлопнув себя по карману куртки. Сейчас был тот редкий случай, когда он был всерьез рад, что не успел оставить треть аванса в пабе в компании Рейна. С ним они и так пьют каждую неделю, а эту девчонку он разве еще когда-нибудь встретит?
- Если бы их не было, устроить поминки по Lays у нас бы точно не вышло. Но кто знает, может, над тобой сжалился бы охранник, - Уолт усмехается, но тут же старается изобразить, что просто закашлялся. Девчонка и так идет рядом, поджав губы, смеяться над ее проблемами, какими бы дурацкими они ни были, было бы не лучшим вариантом.
- Говорили ли мне... - задумывается Уолт на секунду. По инерции хочется ответить, что конечно нет, ведь он вполне обыкновенный — чуть ли не самый обыкновенный среди всех своих знакомых. А потом он вспоминает беззлобные смешки родителей, соседей, друзей. Новая девушка Рейна, которую они позвали на последнюю DnD-сессию, смотрела на него как на идиота, когда узнала, что два кривоватых кубика-шестигранника Уолтер вырезал из деревяшки своими руками. Когда Рейн с восторгом добавил, что у Уэлша на это ушло почти два месяца, несколько часов видео-уроков и немыслимое число порезов на пальцах, девушка явно готова была сбежать из их компании, не сомневаясь, что говорила или с сумасшедшими, или с идиотами.
- Ну, вслух нет, так что ты первая, - смеется он, отбросив странные мысли.
- И мне-то скрывать нечего, я сдал экзамен, благодаря которому меня возьмут-таки на работу туда, куда я еще со школы мечтал попасть, - Уолт произносит это без всякой задней мысли, и с запозданием до него доходит, что ему как раз есть что скрывать. Не станешь же девчонке-маггле рассказывать об аврорате, министерстве магии и экзамене по зельеварению? Замявшись, Уэлш треплет волосы, гадая, как бы лучше выкрутится из неловкого тупика, в который он сам себя завел, но не придумывает ничего лучше, чем "ну, это место типа гарды, но не совсем... Ну, знаешь, вроде как частная... охрана?". Девчонка лишь фыркает его попытке объясниться, но большего от него ей добиться не удается.

В кафе он берет кофе и послушно не заказывает ничего для девчонки, чье имя он так до сих пор и не спросил. Если уж ее смутили чипсы, то как именно она может воспринять чашку кофе Уолт боялся даже предположить. Еще, не дай бог, прилепит к нему ярлык не просто маньяка, а педофила, и тут милая женщина за стойкой вряд ли встанет на его сторону.
Он едва успевает сделать глоток, как девчонка чуть ли не с умоляющим взглядом спрашивает, можно ли ей уйти. Неужели их недолгая совместная прогулка ее так сильно задержала?
- В мокром кроссовке? - уточняет Уэлш вместо ответа.
- Давай уж лучше закончу то, за чем мы сюда пришли. Если хочешь, можешь пока допить мой кофе, - не дожидаясь возражений - и не сомневаясь, что они последуют — Уолт стягивает с ноги девушки промокшую обувь и оставляет ее в компании кофе, женщины за стойкой и немногих оставшихся в кафе посетителей.
Лишь запершись в туалете с одним мокрым кроссовком Уолт начинает ощущать себя как извращенец. Разумеется, высушить его он мог бы за считанные секунды, но никто в здравом уме не поверит, что на это способна обычная сушилка для рук. А потому ему приходится провести долгих семь минут под аккомпанемент гудящего аппарата, активно обдувающего их с кроссовком горячим воздухом, хотя волшебная палочка справляется с этой работой за два взмаха.
Когда он выходит, сперва ничего не кажется странным: почти все посетители так и сидят на своих местах, на одном их столиков стоит купленная им чашка с уже остывшим кофе, а девчонки нигде не видно. Он оглядывается по сторонам, гадая, не пересела ли она куда-то. В голове мелькает мысль, что она могла попросту выйти в туалет, но в этом крохотном кафе туалет был только один, и последние семь минут, неся дозор у сушилки, там провел Уолт.
Он с грустью смиряется с уходом девчонки лишь когда допивает кофе, который она так и не тронула, то ли постеснявшись, то ли и правда не желая его пить. Разумеется, самое странное в том, что она ушла без кроссовка, на спасение которого он потратил целых семь минут, и если уж в мокром кроссовке передвигаться ей не нравилось, то насколько же хуже будет босиком? Впрочем, на улице, несмотря на не слишком теплую погоду, все-таки лето, и Уолт надеется, что оставшаяся безымянной девчонка не простынет и не получит нагоняй от родителей за потерю обуви.
Когда черная стрелка на желтом циферблате отсчитывает десять минут, Уолт вновь подходит к кассе, так и не придумав, куда деть кроссовок. Из всех планов на вечер самым мудрым ему все-таки кажется вернуться к работе и разобрать бумаги — искать Рейна, который уж точно вытащит из него рассказ о неудавшейся воришке, кажется не слишком удачной идеей, зато купить пару сэндвичей для рабочего перекуса точно не помешает.
Он сует руку в карман и, должно быть, промахивается, а потому повторяет это действие еще дважды. Но нет, никакой ошибки не произошло - в его кармане, за исключением пластинки жвачки и чеков за чипсы и кофе, ничего нет. Уолт смотрит на продавщицу с недоумением ребенка, которому рассказали, что Санта-Клаус - это переодетый папа. Та, кажется, поняла все даже раньше, чем он, но то ли из жалости, то ли из вежливости ни о чем не говорила.
- Да уж, - бормочет он, заканчивая бесплодные поиски того, чего в кармане больше нет. Рука невольно тянется к монетке, которую так удобно было вертеть в руках во время размышлений - только вот монетка так и осталась в кошельке, который унесла с собой совсем не неудавшаяся, как оказалось, девчонка-воровка.
- Да уж, - заключает Уолт, невольно краснея за свою глупость перед незнакомой женщиной.
- Видимо, сегодня без сэндвичей, - произносит он извиняющимся тоном.
Никакой работы сегодня, конечно, уже не получится — Уолт не может сфокусироваться даже на том, чем ему платить за аренду в этом месяце, список магглов, которых нужно подвергнуть изменению памяти, ему сегодня уж точно не поддастся. Искать Рейна кажется еще более глупой затеей, чем до этого. Остается лишь вернуться домой - в этот раз никаких сомнений в направлении не возникает, а потому риск вновь врезаться в какую-то незнакомку с неясными намерениями стремится к нулю.
Уолт в который раз радуется, что больше не живет ни с матерью, ни с соседом, перед которыми пришлось бы объясняться, и все-таки в такой вечер сложно не чувствовать себя одиноко. Да, от дома ждешь комфорта, тишины, спокойствия, но порой нужен и кто-то, с кем можно поделиться рассказом о своей наивности — ну или глупости, тут как посмотреть. Перебрасывая кубики, чтобы хоть чем-то занять руки в отсутствии монетки, Уолт почти до полуночи сидит в компании ящика пива и планов на следующую DnD-сессию, куда он совсем недавно столь щедро планировал вписать мелкую магазинную воровку.
- Пусть крадет у героев амулет удачи в ночь после того, как они его найдут, - наконец, решается Уэлш, черкая что-то в своих игровых заметках. После чего, подумав, добавляет:
- И потом окажется, что ей он был нужнее, чем партии.
Может, такой поворот в истории и не был правдоподобным, но по крайней мере он вдохновлял.

[icon]https://c.radikal.ru/c05/2004/dc/770f1a7700a3.png[/icon]

Отредактировано Walter Welsh (2020-05-31 23:29:41)

За следующие шесть лет в аврорате Уолт ломает нос два раза, и это ровно на два раза больше, чем за всю его предыдущую жизнь. С одной стороны, глупо ожидать, что работа аврора будет нетравмоопасной, но с другой - местами Уолту откровенно не везет даже по сравнению с другими стажерами.
Там, где остальным достается несколько небольших папок с делами, Уолту выпадает целый шкаф, забитый данными по нарушителю-метаморфу, и когда Уэлш пытается выудить с помощью заклинаний, перемешанных с ирландским матом, самые актуальные данные, разумеется, возлежащие словно вишенка на самой вершине бумажного торта, тот вместе со шкафом падает ему на голову. Основной проблемой оказывается даже не сломанный нос, а залитая кровью кипа документов, приводить в порядок и сортировать которую по датам приходится следующие три дня.
Там, где остальным для обыска выпадают нарочито зловещие и пыльные дома, в которых в итоге с трудом получается отыскать хоть какого-нибудь жалкого боггарта, Уолту достается нарочито уютная и милая квартира. Но в тот момент, когда ему кажется, что везение решило вернуться в его жизнь, жирный хозяйский низзл, карабкавшийся по шторе, роняет гардину, словно специально целясь Уолту в лоб, а дальше пугается и принимает Уэлша за идеальную когтеточку.
В Мунго, куда упирающегося Уолтера тащит обеспокоенная хозяйка квартиры, вместо отдела ранений от живых существ какой-то излишне старательный целитель-стажер заталкивает его на этаж травм от рукотворных предметов. Очевидно, читая чью-то чужую историю болезни, другой целитель с изумлением приговаривает, что впервые видит подобные травмы от метлы, но сейчас все обязательно поправит. До того, как Уолт успевает хоть что-то возразить, опытная рука "вправляет" уже давно заживший на тот момент нос. Из кабинета горе-целителей Уолтер сбегает до того, как им удается "вправить" что-то еще, и с того момента предпочитает самолечение, выражающееся в позиции "не отпало, значит, заживет", изредка перемежая эту терапию экстрактом бадьяна для особо тяжелых случаев.

Уолту не везет крупно и по мелочам, порой неудачи преследуют его несколько раз в день, иногда - пару раз в месяц. В какой-то момент он перестает обращать на них особое внимание, воспринимая как неотъемлемую часть жизни. И все же иногда, особенно когда они с друзьями все-таки находят время и силы собраться вчетвером в одном месте ради партии в DnD, Уолт вспоминает про счастливую монетку, сбежавшую от него словно кольцо всевластья от Исильдура.
Не вспоминать не выходит хотя бы потому, что девчонка-воровка так нравится всем его игрокам, что невольно кочует из игры в игру, а ее образ обрастает нелепыми подробностями: она носит строго один ботинок, никому не называет своего имени, но при этом болтает без умолку и всегда умудряется выбираться из самых тяжелых ситуаций. Однажды, когда Уолт бросает дайсы на успешность ее действий, игроки даже обвиняют его в подыгрывании персонажу: на двадцатиграннике четыре раза подряд выпадают только двадцатки.
Разумеется, глупо верить в то, что монетка смогла бы остановить падающий шкаф, жирного низзла или уверенную руку целителя. Уж тем более ей не справиться с ветром, однажды вырвавшим и утопившим в Темзе отчет, который Уолт строчил весь вечер, но в чем смысл уметь творить магию, если в нее не веришь? И Уолт верит - что пусть не в его руках, но в чьих-то флорин продолжает приносить удачу в самый неожиданный момент, сияя серебряным рыбьим боком. Почему-то даже думать о том, что девчонка могла выбросить почти ничего не стоящую для нее монету, не хочется. Сам Уолт ведь до сих пор не выбрасывает несчастный кроссовок, который в тот вечер притащил домой как напоминание о собственном идиотизме.

Сперва он закидывает его к своей обуви, но Рейн чуть ли не в тот же день требует познакомить его с загадочной новой девушкой, а рассказывать всю абсурдную ситуацию с чипсами, мокрыми кроссовками и ворованными деньгами Уолту не хочется. Так кроссовок перемещается на гвоздь над дверью, но шнурок, на котором он подвешен, вечно развязывается в самый неподходящий момент, словно прицельно роняя обувь на голову Уолту, когда он проходит мимо.
Сегодня, не выдержав очередного внезапного (на)падения, Уолт от злости открывает окно и не слишком прицельно пытается избавиться от предмета, явно не таящего в себе ни капли удачи. Кроссовок, сопротивляясь, отскакивает от рамы и падает на какой-то пестрый рекламный буклет, от которого Уэлш еще не успел избавиться. "Каждому волшебнику в дом по низзлу!" - сияет переливающаяся надпись, и с картинки улыбается смутно знакомая женщина, когда-то тащившая его в Мунго, а на руках у нее сидит то самое пушистое нечто, от царапин которого у Уолта осталось несколько шрамов на плече.
- Быть или не быть? - в шутку спрашивает Уэлш у кроссовка, недоверчиво приподнимая его за шнурок и гадая, много ли смысла в подбрасывании обуви как монетки. Шнурок, видимо, истрепавшись от близкого знакомства с гвоздем, рвется, и кроссовок припечатывает листовку к столу, не давая ей улететь в открытое окно вместе с заметками, которые именно сейчас уносит порыв холодного ветра.
Гоняясь по улице за пергаментами и не имея возможности использовать волшебную палочку на глазах у соседей-магглов, Уолт ругается на всех языках, которые ему известны, чуть не сбивает с ног идущую мимо старушку и, лишь подобрав все пять уже промокших от слякоти листов пергамента, выдыхает и убеждает себя, что ему просто нужно выпить.

В лондонском магическом баре, куда не страшно принести несчастные заметки вместе с рекламой питомника низзлов, Уолт без особой злобы переругивается с барменом, который на просьбу налить нормального ирландского виски начинает расписывать прелести Огденского, и палочкой пытается вернуть к жизни размокший пергамент и расплывшиеся чернила. В тот момент, когда второй лист заметок о последнем деле почти возвращается к нормальному виду, у девушки вибрирует телефон, и Уолт неловко дергает рукой от неожиданности, прожигая в пергаменте небольшую дыру. Смущенно стряхивая пепел на не слишком чистый пол, Уолт замечает серебристый блеск, который, подпрыгивая, спешит от сидящей рядом девушки к его ноге, и по инерции останавливает катящийся предмет ногой.
Он наклоняется до того, как это придется делать девушке, и достает из-под ботинка небольшую - и совсем не магическую, чего можно было бы ожидать в этом заведении - монету. Рыба на одной ее стороне сияет натертым боком, и Уолт с уколом ностальгии улыбается флорину в своих руках. И бывают же такие совпадения? Уолт выпрямляется с улыбкой, протягивая девушке ее потерю, и застывает, не веря своим глазам.
За шесть лет девчонка, разумеется, изменилась, но не узнать эти огромные и немного испуганные глаза просто невозможно. Точно так же она смотрела на него тогда, с чипсами в руках, когда просила не сдавать ее в участок за кражу, до которой ему и дела-то не было. И зачем он тогда вмешался? Влез, когда его не просили, наивно считая, что хоть чем-то помогает. Впрочем, разве куда-то делась эта наивность, раз и сейчас ему проще было поверить в совпадение, а не в то, что флорин в его руках - тот самый, его?
- Ну... Здорово, что не выкинула его, - выдает он после недолгих размышлений, все еще продолжая протягивать девушке монету. Не обвинять же ее в том, что она украла у него удачу? Недосушенные заметки все  еще ждут, и Уолт, помедлив мгновение, садится обратно и кладет флорин на барную стойку между собой и девушкой-не-совпадением.
- У меня все еще твой кроссовок, если он тебе нужен, - добавляет он, не глядя в ее сторону и упрямо читая рекламную листовку вместо рабочих заметок. "Низзл будет держать подальше от вас нечестных людей!" - переливаются буквы, и Уолту кажется, что в этом случае низзла нужно носить с собой под мышкой, куда бы он ни шел. Впрочем, с его наивностью даже такой метод может не спасти.
- Nach í an bhitseach í? - хочется спросить ему, но Уолт сдерживается и, одним глотком приканчивая виски, задает совсем другой вопрос:
- Как тебя хоть зовут?

Отредактировано Walter Welsh (2021-01-11 14:58:52)

Уолт все еще злится. Не может не злиться. Но искреннее воззвание девушки к богу вызывает невольную улыбку. Да и толку было ворчать сквозь сжатые зубы? Винить в случившемся столько лет назад стоило лишь себя, а никак не отчаявшуюся девчонку с испуганными глазами, умудрившуюся стащить самые отвратительные чипсы и сбежать от него в одном кроссовке.
Она и сейчас выглядит так, словно готова исчезнуть при первом удобном случае. Уолт с запозданием осознает, что если не в тот раз, то уж сегодня Нелл - ему даже не приходит в голову, что девушка могла назвать не свое имя - вполне способна это сделать. А ведь в тот раз он гадал, что девчонка-маггл будет делать с волшебными деньгами: выкинет, решив, что это бесполезные монетки-фальшивки, или оставит парочку в роли красивых безделушек или талисманов. Кто мог знать, что она сможет использовать их по самому прямому назначению, а его собственный талисман сохранит, видимо, в прежнем качестве?
Интересно, случайную встречу с волшебницей-воровкой можно считать радикальным образцом везения или полной его противоположностью? В прошлый раз такое столкновение лишило его месячного аванса, счастливой монетки и удачи на следующие несколько лет. Зато сам шанс такого столкновения был один на миллион - ночью, на окраине маггловской части Лондона. И вот сегодня - новая встреча, от которой черт знает, чего ждать. Предсказания никогда не были его сильной стороной, и даже будь у него чашка с кофейной гущей или чаинками, а не стакан с каплей виски на дне, заглянуть в будущее хотя бы на пять минут не представлялось возможным.
Низзлу на листовке, которую Уолт продолжает вертеть в руках, надоедает лежать на одном месте, и он уходит за границу изображения, недовольно помахивая кисточкой на хвосте. Остаются лишь сияющие буквы, которые Уэлш перечитывает, должно быть, уже в сотый раз в попытке не смотреть на сидящую рядом девушку. "Будет держать подальше нечестный людей" кажется очередным исключительно рекламным слоганом: низзл ушел, а Нелл все еще сидит рядом.
- Можешь посоревноваться с ними в противности. Смотри-ка, ты умудрилась обидеть даже нарисованного низзла, вот это талант, - беззлобно усмехается Уолт, откладывает рекламку в сторону и наконец поворачивается к сидящей рядом девушке.
На ней нет дурацкой кепки, на ногах уже совсем не кроссовки, а высокие каблуки (и да, их два, хотя после всех DnD-игр Уолт искренне ожидает увидеть одну босую ногу), да и в целом выглядит она как приличный человек с нормальной работой, а не воришка продуктов из супермаркета. Как там говорится, время меняет людей? Самому Уолту кажется, что за прошедшие лет шесть он ни капли не изменился - впрочем, смени он нормальные ботинки на обувь на каблуке, может, преображение вышло бы эффектней, чем у Нелл. От неожиданно возникшего в голове дурацкого образа Уэлш смеется и с облегчением понимает, что да, он все тот же немного нелепый и наивный дурак, готовый поверить, что случайно встреченная собеседница в этот раз не сбежит с его кошельком.
- Моя частная охрана... - Уолт приподнимает бровь, пытаясь вспомнить, какую именно упрощенную чушь нес в тот раз, считая Нелл магглом. - О боже, ну да. Наш отдел всегда оправдывает ожидания, - Уэлш закатывает глаза, вспоминая, как подобными фразами горделиво отчитывался кто-то из начальства перед высшим руководством. Хоть в его случае цитата вполне правдива, излишний пафос Уолта раздражает, особенно когда он слышит его от людей, к реальной работе отношения не имеющих.
- Если, конечно, ты ожидаешь дела типа волшебника-анимага, который оборачивался котом и активировал охранные чары в одном доме, заставляя хозяев приносить ему еду, а когда те устали от пушистой компании и попробовали его прогнать, нацарапал бедной хозяйке на спине слово "жадина", - Уэлш кивает на лежащие перед собой заметки, часть их которых все еще надо привести в порядок, хотя искушение забросить это занятие очень велико.
Зато когда Нелл заводит речь про маньяка, ему хочется открутить время назад и не отвлекаться на упавшие монетки, пусть даже самые счастливые на свете. Теперь она хотя бы совершеннолетняя, но пусть и произносит "обвинения" с явной улыбкой, Уолт все равно чувствует себя идиотом. Потому что только полный идиот - или маньяк, как она верно заметила - стал бы хранить ее кроссовок все эти годы.
- Я не маньяк, я - придурок - аврор. И между прочим идею завести низзла мне подкинул именно твой кроссовок, - Уолт чувствует, что начинает оправдываться, и беспомощно краснеет. Как от ситуации, где девушка, когда-то укравшая у него кошелек, смотрит на него испуганными глазами он дошел до попыток оправдаться перед ней за какую-то ерунду?
Флорин все так же лежит между ними на стойке и поблескивает серебристым боком, бери - не хочу. Но ни один из них так и не тянется в его сторону.
- Кстати, меня зовут Уолт, - с запозданием вспоминает, что нужно представиться, аврор-идиот.

Отредактировано Walter Welsh (2021-01-18 14:35:29)