Если бы не тот факт, что артефакт, который чуть не убил ее, уже был уничтожен, Лиз могла бы подумать, что на ней ко всему прочему лежит еще и какое-то проклятье. Причем лежит давно, еще где-то с самого начала лета. Когда вся ее жизнь полетела кувырком после трех лет размеренного и счастливого затишья.
Но проклятье...это, наверное, было бы уже слишком. Хотя до недавнего времени и артефакт вытягивающий у нее все силы и сводящий ее с ума тоже был где-то в этой категории. За гранью того, что обычно происходит с нормальными людьми.
Но смотрите, как жизнь повернулась.
Здесь бы иронично усмехнуться, показав, что ей все не почем, но усмешка как на зло застревает где-то внутри и так и не касается ее губ. Эли теперь вообще мало улыбается. Калеб говорит, что это стресс и последствия всего того, что ей пришлось пережить, пока она была под воздействием той самой заколки. Он уверяет ее, что все позади, все остаточные явления пройдут, воспоминания поутихнут, что совсем скоро все станет как раньше. И даже лучше. Он говорит, что она под защитой, и с ней больше никогда ничего не случится. Что он не даст и волосу упасть с ее головы. Так же говорит и отец, который, конечно же узнал о случившемся, и первым делом подарил ей какой-то очередной артефакт, на этот раз охранный. Лиз понятия не имела как он действует, но Киран сказал, что единственное, что ей нужно знать - она в безопасности. Совместно Киран и Калеб навешали еще с десяток сильнейших охранных заклинаний на все их дома, вне зависимости были ли они на данный момент в ремонте или нет. Они думали, что все это поможет Лиз чувствовать себя уверенней и вернет ей здоровый сон, румянец на щеки и хорошее настроение. Но пока что этого не происходило. Может быть и впрямь нужно было время, а может, они просто еще не понимали, что Эли боялась угрозы не из вне.
Она пришла к этой мысли далеко не сразу. Ей понадобилось время, а еще обследование, которое провела Ванда, заключив, что кто-то копался в памяти Бёрк, и именно поэтому она не помнит откуда у нее вообще взялась эта заколка. Такие манипуляции с чужой памятью вряд ли проведешь с наскока, и уж тем более сомнительно, что это сможет сделать чужой человек, потому что для этого, ты должен подпустить его достаточно близко. Все это навело ее на мысль, что заколку ей подложил кто-то свой, кто-то, кто знал ее не первый день. Кто-то, кому она доверяла.
Разве от этого помогут охранные заклинания? Кто-то из тех, кому она верила, хотел ее смерти.
Как вообще такое возможно? Лиз, которая считала, что никогда бы не смогла лишить кого-то жизни, вдвойне не могла понять, почему кто-то захотел это сделать с ней. И не просто кто-то. Кто-то, кто был достаточно близко к ней, чтобы почти преуспеть в этом.
Мир до наивности открытой Лиз пошатнулся и опрокинулся прямо у нее на глазах.

Не удивительно, что Элиза стала более замкнутой и молчаливой, плохо спала и еще хуже ела. Только если раньше дело было в артефакте под воздействием которого она вела себя именно так, то теперь дело было в ней самой. В какой-то момент она хотела вернуться на работу, думала, это ей поможет, и даже Калеб, измучавшийся тем, что не мог помочь жене прийти в себя, казалось был не против. Но Ванда отказала ей, заставив продлить отпуск как минимум до конца месяца, аргументировав это тем, что нельзя лечить людей в таком состоянии. Где-то в глубине души Эли была с ней согласна, меньше всего она хотела кому-то навредить. Но оставшись без работы, она совсем не знала куда себя деть, и казалось это лишь ухудшало ситуацию. Отец предлагал ей на какое-то время уехать к родственникам во Францию. Говорил, что это поможет забыть обо всем случившемся. А ведь Лиз и правда хотела бы забыть. Тем не менее Эли от предложения отца, отказалась, считая, что разлука с мужем окончательно выведет ее из равновесия. Хотя после всего, что случится сегодня, она уже не будет считать это плохой идеей.
Может, ей и правда стоило бы уехать, и тогда ничего этого бы не произошло.
Но не в ее характере было бежать от проблем. Хотя сейчас, она почти жалела об этом.

Сегодня ничего не предвещало беды, впрочем как и обычно, что не мешало бедам случаться с завидной регулярностью. Калеб был на работе, после которой планировал вместе с Лиз навестить дом Каролин, который сейчас активно ремонтировался под его руководством. Пока что дело не дошло до интерьера и покупки новой мебели, решались какие-то чисто технические вопросы по восстановлению, так что Элиза практически не участвовала в процессе. Во-первых, потому что ничего в этом не понимала, во-вторых, потому что ей казалось, что Калеба занятия ремонтом напротив очень успокаивают. Поэтому обычно, в такие дни, пока он ходил и раздавал указания, она прогуливалась в саду, который как ни странно не пострадал в пожаре. В этот день все должно было быть так же, если бы не одно "но".
Перед тем как трансгрессировать в сад особняка, чтобы подождать там Бёрка, Эли наткнулась на его поверенного Ричарда, который занимался различными делами их семьи. Обычный обмен любезностями был прерван фразой, сбившей Эли с толку.
- Вы же сейчас встречаетесь с мужем? - уточнил Ричард, - передайте, пожалуйста, что возникла очередная небольшая проблема с тем делом, но я смог ее уладить.
- Я обязательно передам, но лучше бы Вам уточнить с каким тем делом, - мягко сказала Лиз, намекая что его формулировка слишком уж абстрактна.
- Скажите на счет обвинений. Думаю Вы понимаете, о чем я.
Эли не знала понял ли Ричард по ее реакции, что сказал что-то лишнее, но так или иначе он поспешил поскорее ретироваться. Лиз понятия не имела о чем он говорил, но теперь совершенно точно намеревалась расспросить обо всем мужа.

Когда она трансгрессировала в сад особняка, оказалось, что сегодня Калеб освободился с работы пораньше, уже успел раздать все указания относительно ремонта, и поджидал ее, сидя на одной из лавочек, окруженной яблонями. Когда они были детьми, то любили лазить по этим деревьям, собирая яблоки. За что не единожды получали нагоняй от родителей. Особенно Лиз, ведь, как вы могли догадаться, истинные леди не лазают по деревьям.
- Привет - Лиз подходит со спины и, наколняясь, привычно обнимает Калеба за плечи, целуя в висок, - ты сегодня рано освободился.
Как только Эли прикасается к Бёрку сердце привычно радостно подпрыгивает в груди, как делало каждый раз в течение последних нескольких лет. Однако, вслед за этим давно привычным и приятным ощущением, Элизабет чувствует укол беспокойства. Разговор с Ричардом никак не шел у нее из головы.
- Кстати, я только что встретила Ричарда, - добавляет Лиз, обходя лавочку и садясь рядом с парнем, - он просил тебе кое-что передать.
Элиза намеренно делает паузу прежде, чем продолжить, и внимательно всматривается в лицо Бёрка, пытаясь понять есть ли ей, о чем беспокоиться.