HP Luminary |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » HP Luminary » Waiting for better days » Огневиски как панацея от депрессии
Действующие лица: Эмиль Лефебр и Джонатан Хартли
Место действия:
Косой переулок, "Дырявый котел"Время действия:
июнь 2026 годаОписание: Джона заела депрессия, ему плохо и он хочет забыться.
Предупреждения: ничего такого, просто пьянка, в результате которой выяснится кое-что интересное.
Отредактировано Jonathan Hartley (2020-10-07 15:39:38)
Эмиль Лефебр - не склонный к депрессивному состоянию человек. ни разу. Нисколько. Все его плохое настроение могло быть только от недоедания или недосыпания, более того - недосып быстро пропадет, как только он попадает в больницу. Нравилось ему работать, хотя люди вокруг думали, что он пинает балду, впрочем, иногда так и было.
И все-таки иногда на него нападали меланхоличные мысли, да и сама атмосфера Лондона в последнее время была какой-то удручающей. В газетах писали, конечно, об угрозе дементоров, но он не придавал этому особого значения, говоря, что в газетах всегда все преувеличивают и врут. У Эмиля было много знакомых, но не так много друзей, чтобы он проводил свои вечера в шумной компании, к тому же он не любил таких посиделок. Возвращаясь домой, ему хотелось побыть немного другим, ближе к тому Эмилю, который скрывался за всей этой беззаботной ерундой: он готовил себе ужин, делал сандвичи для Дэвис, которые отнесет ей завтра утром, наливал себе горячую кружку чая, открывал книгу, чаще по колдомедицине или зельеварению, художественная литература не так привлекала его, он делал какие-то записи и выписки, откладывал варку зелья до выходных, но потом забывал, или косячил на работе так, что Дэвис оставляла его на дежурство; чай успевал остыть и приходилось его разогревать, но ему всегда казалось, что подогретый магией чай уже не такой вкусный, как тот, что был изначально. А утром снова на работу. В те редкие дни, когда он там не был, когда выдавались выходные, он гулял по городу, по косому переулку, заглядывал в местные лавочки, завел себе ячейку в Гринготтсе, в которой скапливались деньги, а он не успевал их тратить. В маггловский Лондон он выходил только тогда, когда ездил к бабушке и дедушке, и все никак не мог решиться провести им каминную сеть, да и они не очень хотели.
-Нам бы не хотелось, чтобы ты забывал, что в тебе не только волшебная кровь, - повторяла бабуля, а Эмиль соглашался с этим. Может быть, она и права. Это же здорово - жить в двух мирах, ориентироваться в них обоих.
Сегодня был как раз один из таких свободных дней, когда настроения что-то читать не было, когда над городом нависали серые тучи, когда ввечеру Дэвис отругала за какую-то ерунду, которую он не должен был делать, но, по ее словам, "должен был", Мерлин его знает, как в ее голове распределялись обязанности, и признаться, в последнее время Эмилю уже не так нравилось, что он продолжает работать за ее помощников, которые менялись, как перчатки. Вероятно, что он стал взрослеть? Умнеть? Или где-то в глубине души понимать, что он не должен тратить на это свою жизнь.
в попытке сбежать от своих мыслей Эмиль, накинув капюшон на голову, шатался по Косому переулку. Накрапывал дождь, и он никак не мог решиться - не то зайти в "Дырявый котел", не то пойти домой, но выбрал первое, рассудив, что дома ему точно станет скучно, а здесь можно затеряться в толпе и связке чужих проблем и мыслей. Очень вовремя он вошел, потому что через минуту за окном пошел ливень и места быстро закончились. Впрочем, он и не сидел в одиночестве, он подсел к какому-то молодому человеку, который был и не против компании. Это был один из его любимых столов - очень удобный - чуть поодаль от окна, свет туда не падал и можно было спрятаться от знакомых. Он поздоровался с миссис Лонгботтом, которая, казалось, не очень была рада такому наплыву гостей, да и Эмиль не был нервным посетителем, и его можно было обслужить в последнюю очередь, и они об этом знали. Как и знали Элис и Альбус о предпочтениях Эмиля, потом что он часто тут бывал, а ребята иногда помогали своим родителям. Бегал больше Альбус, а Элис раздавала ему указания - как это у девчонок так получается?
-Они милые и забавные, - усмехнулся Эмиль, когда Альбус принес кружку эля Эмилю и что-то для его собеседника. Кажется, он тоже их знал.
Если бы Джонатан вел дневник и захотел описать начало этого летнего дня, то первая строчка определенно была бы этакой картинно-книжной - в то утро, абсолютно ничего не предвещало беды. Он сидел на крыльце своего дома, листал журнал последних своих исследований и делал пометки на отдельном листе пергамента. Так или иначе, но компоненты для зелий рано или поздно имели обыкновение подходить к концу, а это значило, что ему снова пора наведаться в Косой переулок. Отвлекаться от очередного интересного зелья не хотелось, но кроме пополнения запасов компонентов, надо было еще заглянуть в "Гринготтс", чтобы было чем заплатить поставщику, пообещавшему к концу недели доставить запрещенных к ввозу в магическую Британию американских сколопендр. Их яд был весьма быстрым и действенным, так что найти подходящий антидот, было чертовски интересно. Какое-то время назад, Джон уже занимался подобной задачей, но тогда не сумел достать всего что ему требовалось, так что решил временно отложить эту идею и вернуться к ней позже. Да и потом, у Джона внезапно появился ученик, учить которого различным хитростям зельеварения оказалось необычайно интересно.
Закрыв журнал, Хартли вернулся в дом и быстро собрался прихватив свой привычный рюкзак и куртку на случай дождя. Оказавшись в Косом переулке, он первым делом зашел в банк и затем, как обычно, отправился тратить папашины денежки. Но прежде чем Джон успел зайти в аптеку, где ему нужно было забрать заранее сделанный по почте заказ, произошло нечто непредвиденное.
Совсем неподалеку от него, на другой стороне улицы шла женщина поразительно похожая на Арабеллу. Разве только ее прическа была другой...? Но это кажется была она и в первую минуту Джон застыл на одном месте, точно последний дурак и рванул следом за таинственной незнакомкой только пару минут спустя. Как и обычно, в дневное время, в Косом переулке было достаточно много люлей, так что преследовать "Арабеллу" было не самым простым делом. Приходилось буквально проталкиваться через толпу, так что в результате Хартли отстал, но к своему удивлению обнаружил, что в финале этой эпической погони оказался перед тем самым домом, в котором жил пять лет назад. Наверное не стоило туда идти... но было уже слишком поздно вспоминать о благоразумии. И поднявшись на третий этаж, к хорошо знакомой двери, Джон вдруг обнаружил, что она была открыта.
- Не думал, что ты приходишь сюда, - человек, находившийся в данный момент времени в гостиной, обернулся и Хартли узнал своего тестя. Или вернее говоря, бывшего тестя, но это было уже не столь важно. - Мне говорили, что ты уехал, сразу после того как тебя освободили.
- Я не был в этой квартире последние пять лет, - ответил Джон, ощущая как его начинает бить неприятная дрожь. С мистером МакКарти у него не было нормальных отношений и когда Арабелла была рядом... что уж теперь говорить. - И я не собирался приходить... просто так вышло.
- Тебе следовало уехать в Эдинбург, Джон, как предлагал твой отец, - абсолютно спокойно произнес МакКарти. - Полагаю, что он сумел бы тебе помочь. Жаль только, что это несколько запоздалая мера...
- Мне не нужна ничья помощь, со мной все в порядке, - процедил сквозь зубы Джон. - И я бы вас попросил не приходить сюда без моего разрешения. Квартира все еще принадлежит мне. Поэтому, я буду вам очень благодарен, если вы перешлете мне ключи - как угодно, по почте или через вашего юриста.
Развернувшись, Хартли направился к выходу, ощущая одновременно злость и горечь. Один лишь только вид старика МакКарти напомнил о том аде кромешном, в котором оказался Джонатан после того своего неудачного эксперимента. В квартире грохнул взрыв, так что Джона оглушило и позже он не мог точно вспомнить, когда именно исчезла Арабелла. Но ее родители, без какой-либо жалости, обвинили его в убийстве.
Это было поистине невыносимо - и тогда и сейчас. У Джона начала адско раскалываться голова и он знал только одно подходящее средство, способное на время ее притупить. Поэтому, добравшись до "Дырявого котла" и заняв первый попавшийся свободный стол неподалеку от окна, кивнул Альбусу и Элис.
- Принеси мне лошадиную порцию огневиски, - попросил Хартли у старого друга, когда тот подошел поздороваться. - Сегодня мне абсолютно плевать на все возможные последствия.
Пока Альбус ходил за выпивкой, за стол к Джону подсел еще один посетитель.
- Да, пожалуй, - ответил Хартли, благодарно кивнув Альбусу, когда тот принес ему порцию виски. - Не могу не согласится.
В такие минуты обычно вспоминаешь свою молодость, начинаешь рассказывать о том, что ты тоже когда-то вот так беззаботно бегал по залу, старался кому-то угодить, но увы у Эмиля такого не было.
-Я с трудом вообще могу вспомнить школу, - рассмеялся он, немного слукавил, как всегда это делают все, если дело касается пустой болтовни с чужим человеком.
Эль был такой же, как Эмиль - горьковаты на первый взгляд, но со сладким послевкусием, пощипывали горло и весело играли во рту пузырьки, а еще он был светлым и с мягкой пеной.
-Я имею в виду то, что спустя столько лет после школы они еще вместе, - часто ему приходилось пояснять свою мысль, потому что она оставалась незаконченной, ведь в голове он ее подумал, а вслух мог и не сказать. Про Альбуса и Элис он слышал и от клиентов, и от самого Лонгботтома, и он, к слову, не всегда был счастлив. Было в нем что-то тревожное, но Эмилю, ворующему чужих дочерей со свадеб, этого было не понять.
Огневиски было так много, что Эмиль невольно решил, что молодому человеку было тоскливо. Вероятно, что что-то случилось. Казалось бы, ему лучше отсесть от него и не собирать, не впитывать в себя, как губка, какие-то отрицательные эмоции и чувства чужого человека, но увы - Эмиль был не такой - он искренне верил в то, что доброе слово, улыбка, порой, бывают гораздо более важными и нужными, нежели серьезные рассуждения о бренности бытия. И может быть, этому мужчине и нужно с кем-то поговорить, иначе он не пришел бы в столь людное место, купил бы себе бутылку и отправился бы домой.
-Я так понимаю, выпить есть повод и он не очень приятный? - он слегка прищурил взгляд. Несмотря на свой молодой возраст и слегка глуповатое выражение лица Эмиль никогда не ходил вокруг да около, он говорил прямо, но не в том смысле, что хотел сказать гадость человеку, а скорее старался формулировать так, чтобы его поняли, если, конечно, он договорит свою мысль до конца. В данном случае Эмиль мог бы спросить как-то более обтекаемо, мог бы юлить, дать возможность своему собеседнику соврать, чтобы не говорить на больную для него тему. Однако как колдомедик он наверняка знает, что от этого бывает только хуже. И что еще ужаснее как колдомедик Эмиль верит в то, что он лучше знает, что нужно сейчас человеку.
-Но знаете, на голодный желудок я бы не стал ничего рассказывать, а то вдруг рассказ прервется на самом интересном месте, это я о себе сейчас беспокоюсь - не люблю недосказанных историй, - он написал на бумажке названия закусок, мелких бутербродов и сухариков с разными соусами, а потом взмахом волшебной палочки отправил прямо в руки Элис, та в ответ посмеялась и настроение у нее поднялось.
-Так, вот. О некоторых вещах лучше говорить вслух и громче в людных местах, чтобы никто не услышал, - кому-то эта фраза покажется странной, но Эмиль сказал ровно то, что он имел в виду, потому что люди прислушиваются к тому, что говорят тихо и не для всяких ушей, но напрочь отказываются слышать то, что предназначено для них, что говорится громко и от души. Толпа никогда не вычленит одного. люди наблюдают за роем пчел, слышат их общее жужжание и опасаются этого, но одиноко летающей пчелой, что жужжит над ухом, они пренебрегают, отмахиваются от нее, а может быть, именно ей нужна помощь.
Вы здесь » HP Luminary » Waiting for better days » Огневиски как панацея от депрессии
