Конец года всегда был напряжённым и полон хлопот. Во-первых, Оливер терпеть не мог документацию, а в последние числа декабря её было пруд пруди, так как следовало обозначить план тренировок на следующие полгода, зафиксировать примерное расписание матчей, обсудить с руководством новогодние премии игроков, а также индексация зарплаты. Когда в свою очередь Оливер находился на месте члена команды, он никогда бы не подумал, что работа тренера состоит далеко не только из непосредственных тренировок, а также мотивационных речей для команды.
Стоит ли упоминать ещё и Кевина, загонщика Паддлмир, который влез в уличные дуэли, проиграл там денег и затем огрёб проблем, которые впоследствии пришлось разгребать Вуду? Всучив Кевину дополнительную выплату вперед из собственного кошелька, Вуд всерьез подумывал лишить загонщика премии, однако сжалился, включив его в список на согласование. В конце концов, Рождество было семейным праздником, временем чудес, а оставлять родных и друзей без подарков было бы просто кощунством.
Возможно, Оливер даже предавал чуть больше веса своим рутинным делам и миссии по спасению задницы Кевина, а всё потому, что он хотел избавить собственную голову от волнующих мыслей. Рождество неумолимо приближалось, в каком-то состоянии аффекта Оливер бронировал стол в магическом заведении, чтобы перед этим отпраздновать всей командой, а головой он уже был в 25-ом числе. Праздновать собирались у Блэквудов - встречать Рождество с Мартином было уже какой-то устоявшейся традицией, ведь они знали друг друга с незапамятных времен. Иногда Оливеру было трудно найти общий язык с Вандой, однако женщина ему нравилась - иногда они обменивались колкостями, однако совершенно безобидными в адрес друг друга. Главное - это что Мартин был счастлив, и в его жизни было что-то помимо чёртовой работы аврора. Иногда Оливер задумывался, как бы иначе сложилась его жизнь, будь Кейси жива. Однако в этом году у него как-то не было особенно времени подумать об этом, петляя по заснеженным улочкам от Блэквудов в свою берлогу.
В этом году всё обещало быть по-другому, выдать под конец настоящий фонтан, сноп искр, салютов, бенгальских огней и либо осветить весьма тернистый путь вперед, либо сжечь всё к чертям собачьим дотла, оставив привкус жжёной бумаги во рту с несбывшимися желаниями и надеждами.
Оливер не знал, о чем думал, когда они с Сашей решили, что заявиться к Блэквудам вместе - это замечательная идея. Что, мол, пора. Пора устроить Мартину сердечный приступ, а то больно спокойно ему живётся в последнее время. Вуд не знал, чем думал, когда в ответ на слова Саши, что у того нет пока никаких планов на Рождество, предупреждая его возмутительную эмоциональную тираду, что им бы следовало праздновать вместе, пробормотал себе под нос:
- Будешь плюс один на вечеринке у моего лучшего друга?
Саша, разумеется, попросил повторить - то ли действительно не услышал, то ли издевался в своей манере или не мог поверить собственным ушам - Оливер и сам не верил в то, что говорит.
- Пойдем вместе к Мартину.
- Серьезно?
- Чёрт возьми, не заставляй меня снова повторять! Не хочешь - так и скажи, - он даже не знал, почему так смутился - от того, как Саша засветился подобно ёлочной гирлянде, или же от того, что в конце концов решился на этот шаг.
Они были вместе уже... Оливер постарался сосчитать. С конца истории с оборотным зельем прошло уже почти четыре месяца. Если так посмотреть, то времени прошло не так уж и много, однако скрывать эти странные отношения было трудно - особенно от лучшего друга, который почему-то в последнее время говорил, что Вуду пора бы с кем-нибудь познакомиться.
Вот. Смотри. Познакомился. Причём уже как шесть лет назад. На этой мысли Оливер даже подавился оливкой и схватился за бокал с сидром. Они с Сашей знали друг друга уже шесть грёбаных лет - и только в сентябре у них начало что-то складываться. Оливер пытался анализировать сложившуюся ситуацию со всех сторон. Например, что они попросту привыкли друг к другу. Или же довели их странные отношения отца и сына до какого-то извращенного состояния. Все эти мысли появились в сентябре. К октябрю Вуд просто уже смирился и принял тот факт, что ему просто-напросто комфортно рядом с Сашей, он может быть самим собой рядом с ним, как и тот вёл себя вполне естественно и как обычно. Не было всей этой конфетно-букетной мишуры и прочих танцев с бубнами. Конечно, присутствовало лёгкое смятение, смущение, однако Саша был мастером разрушения этих деликатных моментов своей настойчивостью и прокладыванием пути напролом. Оказываясь в кольце его рук Оливер не ощущал себя как-то странно - даже наоборот, ему было приятно это внимание, тепло, которого он уже давно не получал. Он плохо мог припомнить, когда о нём в последний раз заботились - пускай и в своей, странной манере.
Внезапно все их моменты с Сашей обрели какой-то новый оттенок - все эти события как будто вели к этой самой точке - в которой они оказались перед дверью Блэквудов, где оба слегка нервничали, а Оливер пытался понять, как именно ему следует представить Сашу. Ни одна заготовленная речь не казалась хорошей или подходящей. А когда дверь распахнулась и на пороге появилась Ванда, Вуд и вовсе, кажется, потерял дар речи на короткий момент. Саша протянул подарок, и, наверное, только его открытая миру улыбка помогла Оливеру вернуться в себя.
Он плохо запомнил, как именно сообщил новость о том, что они с Сашей вместе. Плохо запомнил реакцию Мартина. Хорошо отложился в памяти их разговор на кухне тет-а-тет, в котором Мартин поинтересовался, счастлив ли Вуд сейчас. И он как-то растерянно ответил, что - да. Конечно это было слишком много, чтобы принять и сразу же переварить - Оливер сам смог разобраться в этом всём лишь к середине декабря. Однако то, что с Сашей ему было комфортно и уютно - было бесспорным фактом. Рождество прошло хорошо, и только когда они с Хорьковым вышли на улицу, только вдохнув морозный зимний воздух, Вуд смог охладить голову и успокоиться окончательно. Первый рубеж был позади. С этим можно было жить и работать дальше.
Подарок в виде оторванной ноги детской куклы Оливер получил совершенно внезапно. Он-то уж думал, что они обменялись всеми подарками еще на Рождество. Разумеется, от внимания Вуда не могло укрыться, что Саша как-то уж сильно пропадал во второй половине декабря - несколько раз у них даже срывались встречи или Саша опаздывал на их "свидания" - Оливер не любил их называть свиданиями, потому что звучало это как-то совершенно по-детски.
Оливер делал скидку на то, что Саша был занят приготовлениями к Рождеству и Новому Году - в конце концов, у него наладились отношения с командой, у него была семья в России, и чтобы всех поздравить и всем угодить нужно было время. А зная Хорькова, он всё делал в последний момент и впопыхах. Зато с присущей ему щедрой русской душой. Смотря на то, как Саша общается с остальными членами Паддлмир, поддерживает их, помогает и заливисто смеётся вместе с ними, Оливер ощущал гордость за Хорькова, непонятного рода тепло на душе, а также ловил себя на мысли, что, возможно, Саше и пора бы уже двинуться вперед и покорить новые рубежи и вершины.
Однако была еще одна вещь, над которой Хорькову все же стоило еще поработать. И это был эффект неожиданность, к которому, как Вуд думал, уже привык, но не тут-то было. И если в игре на поле Саше этот финт ушами был только на руку, то в реальной жизни Оливеру иногда приходилось перекраивать планы и громко ворчать впоследствии.
Так и сегодня, оказываясь на пороге портала в Москву, Оливер не мог поверить в реальность происходящего и боролся с двумя желаниями: треснуть Александра Хорькова по лбу, треснуть его в лоб или же пнуть в этот портал ногой, прежде чем тот закроется, оставив в России со своими неожиданными сюрпризами. Оливер просто не любил сюрпризы как таковые. За столько лет он уже столько их навидался, что удивительно еще, как жив остался, а не слёг от инфаркта.
- Москва? Ты серьезно? - Весьма скептически отозвался Оливер. У Саши была заразная улыбка, однако сейчас Вуду улыбаться в ответ совершенно не хотелось. Это было свинство какого-то нового уровня. И пускай у Оливера не было каких-то определенных планов на Новый Год, поездка в Москву явно не входила в список его желаний.
Первая стадия была пройдена - отрицание.
Ступив за край портала и оказываясь в России, Оливер был буквально сбит с ног совершенно другими запахами, временем суток, речью, атмосферой. Всё вокруг казалось чужим и пугающим. Вокруг было слишком много поступающей информации, голова шла кругом. Разумеется, Оливер много слышал про Россию, в том числе от Саши, но оказаться в ней - было совсем другим, еще и под Новый Год.
Квартира, правда, оказалась весьма уютной и даже красивой. Находясь в этих четырех стенах Оливер даже практически не ощущал, что физически они в России, а не в Англии. Только вот осадок и своего рода скованность, смятение не давали покоя.
Апельсинка, золотистый корги, который появился в их жизни еще в августе, пока Вуд был в теле енота, был рад любому кипешу, поэтому освоился очень быстро и уже обнюхивал нижние ветки пушистой ели. Вуд покачал головой и, скрестив руки на груди, подошёл к панорамным окнам, про себя подумав: "предатель".
[float=left][/float]Вид был действительно красивым и впечатляющим - блики уходящего солнца, опускавшегося за кромку крыш зданий, не слепили глаза, а наоборот - смягчали углы и заливали пространство теплом.
Стадию гнева Оливер как-то почти что благополучно проскочил - он ощущал лишь лёгкое раздражение из-за того, что Саша устроил ему подобного рода сюрприз. Будь то поездка в пригород или в другой город Великобритании - он бы отреагировал более спокойно, однако нахождение в другой стране, совершенно незнакомой, весьма пугало и вызывало трепет.
Смотря на загоравшиеся огни города, Оливер пытался посмотреть на ситуацию со стороны Саши - в последнее время ему часто приходилось это делать, чтобы понять его мотивы и побуждения.
Несмотря на то, что они были в Москве, а Саша был родом из Петербурга, почти что наверняка он хотел показать Оливеру часть себя. Ту часть, которую он оставил в России. Даже будучи в Великобритании, Саша умудрялся оставаться всё тем же русским, и, наверное, будь Вуд на его месте, он бы хотел показать истоки этой "русскости", не говоря уже о том, чтобы съездить почти что домой, на Родину. Конечно, возникал вопрос, почему Москва, а не Петербург, однако Оливер решил задать его чуть позже. Мотивы Саши были вполне понятными, если посмотреть со стороны. Просто он не всегда умел правильно добиваться своих целей и желаний безболезненными способами.
Из круга мыслей Оливера вытянули руки Саши, оказавшиеся на его поясе.
Оливер вздохнул, прикрывая на мгновение глаза, а затем, заведя руку чуть назад, взлохматил волосы Хорькова. Он не знал, что следует ему сказать, чтобы одновременно не обидеть, сказать, что понимает его, и в то же время сообщить, что так делать больше не нужно.
- Ты меня однажды в могилу сведешь своими сюрпризами. - Вкрадчиво и слегка хрипло произносит Вуд. - Ты бы для начала узнал, есть ли у меня какие-то планы, вдруг я на Марс собирался нас свозить, - он не смог удержаться от иронии и поддёвки. - И ты знаешь, я не люблю сюрпризы.
Выдержав небольшую паузу, Оливер добавил:
- Здесь красиво, но почему Москва? Ты же из Питера.

Отредактировано Oliver Wood (2020-12-23 17:02:10)