внешний вид
Вивьен поправила сумку на плече и рвано выдохнула, пробегаясь глазами по громкой, однако неброской вывеске "Star Hotel". Здание отеля скорее напоминало небольшой таунхаус с отдельным входом и покрывшимися трещинами ступеньками. Ви никогда не приходилось бывать в подобных небольших заведениях, еще и в магловском районе, однако в этот отель она пришла не с тем, чтобы в него заселиться, а чтобы поговорить с Эли. Эли, которая пропала со всех радаров, залегла на дно, замкнулась в себе, не отвечала на сов и не шла в целом ни на какой контакт. Несмотря на то, что на днях у Вив состоялся разговор с отцом, в котором он весьма непрозрачно намекнул, что было бы здорово, дабы с Эли поговорил кто-то, кому она безоговорочно доверяет, Ви хотела прийти сюда еще несколько дней назад по собственной инициативе, однако проблемы личного рода встали на пути. Отголоски поездки в конце мая в Америку всё еще давали о себе знать, бессовестно пожирали нервные клетки и закладывали зёрна сомнения в голову Вивьен на тему того, что она поступает правильно, всё еще оставаясь с Вильямом.
Начать с того, что она изначально не слишком сильно стремилась поехать в Америку, совершенно чужую ей страну, на целую неделю. И дело было вовсе не в страхе перед чем-то новым - по долгу своей работы Ви приходилось совершать путешествия в разные европейские страны, однако в понимании перспектив времяприпровождения в США. Ви не требовались даже мизерные навыки в прорицании, чтобы понять, что львиную долю времени Вильям будет проводить за своей работой. Валери убеждала себя, что с её стороны будет весьма эгоистично ставить Вильяму в укор этот факт. В конце концов, он был правой рукой посла Америки в Великобритании. Однако чем больше времени проходило, тем больше Вивьен начинала сомневаться и чувствовать себя неправильно и неловко из-за этих же сомнений. Они с Вильямом были вместе вот уже два года, однако их отношения с тех пор не сдвинулись  мёртвой точки. Он постоянно был занят, конечно, Ви - тоже, однако она находила время на разного рода приятных мелочи жизни, в то время как Вильям даже говорил в основном только о работе в свободное время, как будто больше ничего в этом мире и не существовало. Вивьен могла практически с уверенностью заявить, что знает всё - вдоль и поперек про дела между демократической и республиканской партиями США и как обстоят дела в президентской гонке - только основываясь на словах Вильяма. Несмотря на всё это Вивьен почему-то продолжала верить в то, что поездка обернется не настолько печальными последствиями и пройдет в целом неплохо.
Как результат - три дня из всех семи Вивьен была предоставлена самой себе в гигантском мегаполисе под названием Нью-Йорк. Ситуацию спас только Арми, с которым Вивьен посчастливилось столкнуться в магазине. Как оказалось - отель, в котором остановилась Ви вместе с Вильямом, находился практически напротив места жительства Арманда с его невестой. Встретить старого друга по переписке было весьма приятно, особенно в Большом Яблоке, поэтому Арми взял на себя ответственность показать Вивьен город, что было весьма мило с его стороны. Ви же, в свою очередь, не стала овузчивать свою догадку, что Арми был рад слинять из дома и лишний раз там не показываться.
К слову, на днях Вивьен разговаривала с ним уже в Лондоне, в стенах Мунго. Выглядел тот совсем неважно: растрепанный, с кругами под глазами и хмурым видом, что не удивительно, так как Лоренс, его дед, угодил в Мунго из-за сердечного приступа. Пообещав другу, что сделает всё, что в её силах, чтобы Лоренсу Фоули был обепечен самый лучший уход, Ви постаралась отправить Арми на пару с Арделией отдыхать домой.
Вивьен и сама была немало взбудоражена приступом владельца клуба Паддлмир, так как с недавних пор стала временным колдомедиком команды и имела к её взлётам и падениям косвенное, но отношение. Не удивительно, что со всеми этими событиями Вивьен успела выпустить из своего поля зрения Элизабет, и теперь эта мысль тяжёлым грузом упала на плечи, не позволяя глубоко вдохнуть. Узнав, что Эли ни с кем не разговаривает и закрылась в себе, Вивьен ни на шутку испугалась за младшую сестру. Только глухой и слепой мог не знать о тех событиях, которые мусолили газеты, освещая имя Калеба Бёрка. К слову, одна из таких статей стала причиной вчерашней ссоры Вивьен с Вильямом. Тот утверждал, что нельзя давать артефакты в руки кому попало без должного документа, мол, глупцы по типу Бёрка порой совершенно не в курсе, что за предмет и какой силы держат в своих руках. Вивьен же, у которой успело накипеть за всё это время, а также переживавшая за состояние Элизабет, сильно вспылила, сообщив, что Вильям толком не знал Калеба и не может так о нём отзываться.
Войдя в здание отеля, Вивьен спросила на рецепшене, в какой именно номер заселилась Эли. В этом не было особой надобности, так как люди отца уже обо всём знали, однако это было актом вежливости и хорошего тона.
Поднявшись на нужный этаж, остановившись напротив нужной двери, Ви поджала губы. Подняв руку, она замерла на мгновение, прислушиваясь. В ответ прозвучала звенящая тишина.

You don't have to be a hero to save the world
It doesn't make you a narcissist to love yourself
It feels like nothing is easy it'll never be
That's alright, let it out, talk to me

Вивьен постучала - дважды, сделала короткую паузу и постучала еще три раза. Когда-то они вместе с Эли придумали такой своеобразный пароль, чтобы понимать, кто именно пришёл. Удивительно, но даже Тай до сих пор его не раскусил, вероятно, думая, что у сестёр от него нет никаких, даже девчачьих тайн.
В ответ снова прозвучала тишина.
- Эли, это я. Открой мне, - приложив ладонь к шершавой поверхности двери, Вивьен опустила голову. - Я принесла твой любимый вишнёвый пирог и шоколадное печенье. - Вивьен любила готовить, особенно - для сестры и брата, поэтому зачастую баловала их сладостями, когда они собирались вместе дома. К сожалению, в последнее время такие посиделки случались слишком редко, так как Тай был с головой погружён в работу в Отделе Тайн, а Эли... Эли была сейчас где-то по ту сторону двери, Ви это знала, и всё, о чём она молила сестру, это чтобы она открыла эту чёртову дверь и дала ей шанс помочь и быть с ней рядом.
Потому что они - семья.
Потому что они - сёстры.

Отредактировано Vivienne Rosier (2021-02-19 01:21:52)

Голос, прозвучавший по ту сторону двери оказался практически незнакомым, как если бы Эли вновь подхватила ангину, как случилось одним летом. Однако Вивьен была более, чем уверена, что это её сестра. И никакой врач, никакие припарки, к сожалению, не могли вылечить разбитое сердце и сосущее чувство безысходности, одиночества и вины, которые сейчас, вероятно, испытывала Лиз. Приложив ладонь к шершавой поверхности запертой двери, Ви прерывисто выдохнула, опуская глаза, прежде чем упереться в дерево лбом.
"Я не могу" - как часто она твердила эту фразу сама себе.
Я не могу не поддержать семью.
Я не могу сказать Эли про альянс двадцати восьми.
Я не могу разочаровать её или Вильяма.
Я не могу пойти наперекор отцу.
Я не могу подвести брата.
Я не могу оставить Эли одну, ведь это - меньшее, чего она сейчас хочет, пускай и утверждает обратное.
- Эли, - так же хрипло произносит Вивьен. - Это я не могу. Я не могу оставить тебя одну. Я не могу смотреть на твою пустую кровать дома, не могу читать газеты, и тот факт, что я не могу поговорить с тобой и не могу помочь, потому что ты не даёшь мне... Я не могу это отпустить.
Вивьен кажется, что она слышит неровное, сбивчивое дыхание из-за двери, чувствует это нервное напряжение, исходящее от Элизабет. Вивьен любит сестру слишком сильно, чтобы отступить назад и сдаться. Вивьен знает её слишком хорошо, чтобы оставить всё так.
Она проводит ногтем по деревянной поверхности, обрисовывая контур узора на двери. Молчание кажется гробовым. Мимо проходит пара подростков, и Вивьен пропускает их дальше по коридору, прежде чем опуститься вниз по двери и сесть прямо у порога, подтянув колени к груди.
- Я отсюда не уйду, пока ты не впустишь меня и мы не поговорим. Ты это знаешь, Эли. - Вивьен проводит по волосам, по усталому лицу и откидывает голову назад, упираясь в дверной косяк.

Когда-то точно так же она сидела под дверью Лиз в их особняке. Помнится, тогда у неё не было настроения - из-за каких-то детских переживаний, в частности - связанных с тем, что Вивьен и Тайлер вскоре вновь уедут в Хогвартс после окончания рождественских каникул, и она вновь останется одна в большом доме.
- Разве разумно запираться у себя в комнате в одиночестве, если ты не хочешь оставаться одна? - В раздражении тогда заявил Тайлер, стоя под дверью. - Что за детский сад, Эли? Ты в чемодан не влезешь!
- Оставь её, Тай. - Мягко осадила брата Ви. - Ей и без тебя это понятно.
Тогда Эли было девять, до Хогвартса было еще долгих два года, но казалось, что младшая из Розье знала о замке, профессорах и предметах уже всё, как если бы уже училась там несколько лет. Ви и Таю было уже по пятнадцать - исполнилось буквально на днях.
- Эли, выходи! Пойдём, слепим снеговика все вместе? - Тишина по ту сторону двери была такой же густой, как и сейчас.
Помнится, тогда минувшим летом Ви, Тай и Эли ходили в кино - магловское кино на детский мультик, "Холодное сердце". Таю он не сильно понравился, зато Эли и Ви запомнили особенно песни оттуда. Родители до сих пор не знали о том походе в кинотеатр, ведь мультфильм был магловским, зато с тех пор когда сёстры были в ссоре или пытались поддержать друг друга, они вспоминали несколько песен оттуда, возвращаясь мыслями в тот самый день, когда на большом экране сменяли друг друга цветные картинки и казалось, что в этом мире нет никаких других проблем, как те, которые освещались в мультфильме и разрешались сами собой.

[float=left][/float] ♫ послушать тут ♫
Вивьен посмотрела на ручку двери, которая была всё так же в горизонтальном положении и поджала губы, прежде чем протянуть:
- За окном уже сугробы... - Несмотря на то, что на улице было лето, здесь и сейчас ощущение действительно было, будто наступила лютая зима, от которой немеют конечности и замерзают не только кончики пальцев, но и нечто гораздо важнее. - Снеговик нас ждет давно... Но не вижусь я с тобой теперь, открой же дверь, мне важно лишь одно. - Вивьен не старается, так как голос её подводит, сходя на лёгкую хрипотцу, а в груди тяжело. Выждав небольшую паузу, она продолжила:
- Я уверена ты слышишь, город о тебе твердит. Но мы должны быть сильными, я знаю, боль внутри... - Голос обрывается, Вивьен шмыгает носом и проводит ладонями под глазами, стирая влагу, застелившую глаза. - Позволь войти. - Почти что шёпотом заканчивает она, полагая, что остаётся только надеяться на чудо.