Вивьен было страшно, и она это признавала. Страшно вдвойне - по той простой причине, что сейчас она находилась между двумя огнями и совершенно не знала, как ей выбраться из этой ловушки. Всё началось весьма банально - этот аврор, Уильям Корнфут, буквально поймал её за руку. Ви пыталась держать лицо и всё отрицать, но когда речь зашла о благополучии её семьи, а в частности - Эли, она дала трещину и сломалась. Разбилась на мелкие осколки и до сих пор не могла найти остатков тех фрагментов, из которых состояла та Вивьен Розье, которой она была месяц назад. Всё вокруг потускнело и изменило краски, вкусы казалось и те стали еле различимы, как и запахи. У Ви началась апатия. Сначала, конечно, была стадия отрицания, затем гнева - она заявила Корнфуту, что не собирается быть пешкой в его руках, но когда он цапнул её за запястье и резко дёрнул на себя обратно, когда его шёпот обдал ухо, произнеся всего четыре слова: "подумай о своей сестре"... Стадия торга прошла мимо - Вивьен нечего было предложить взамен помимо той информации, что требовал от неё Уильям. Стадии депрессии и принятия перемешались между собой, как синее с зелёным, очернив воду - такого же цвета была подводка на щеках Розье, когда она оказалась наконец дома и заперлась в своей комнате, сползая на пол.
Продать душу, чтобы спасти семью? Подставиться самой, чтобы с ними всё было хорошо? Неужели такой человек, как Уильям, мог дать ей какие-то гарантии - что его слова - это не пустышка, что Розье действительно не тронут, когда начнутся разбирательства, если они начнутся... В своих кошмарах, которые мало отличались от яви, Вивьен снова и снова видела гневный взгляд отца, который не мог поверить в предательство дочери, разочарование, застывшее на лицах брата и матери. И даже во взгляде Эли.
Ходить на собрания двадцати восьми было подобно пытке - теперь в квадрате, потому что если сначала Ви там было просто не по себе из-за нагнетающей атмосферы, то теперь у неё развилась паранойя, и при малейшем косом взгляде в свою сторону, Розье ощущала холодок по спине и хотела покинуть место встречи как можно скорее. Чтобы пережить еще один кошмар в виде аврора, с которым она встречалась уже около месяца в различных точках города, и каждый раз Уильям менял обличие, прибегая к оборотному зелью. Как будто это делало их встречи менее странными и подозрительными.
Вивьен пыталась заняться хотя бы садом - ей всегда нравилось разводить цветы, особенно - розы. Уход за цветами и даже копание в земле руками помогали ей расслабляться как телом, так и душой, снимать напряжение и проветривать голову. Обычно это позволяло структурировать мысли в голове и побыть наедине с собой, однако сейчас всё валилось из рук, постоянно шли дожди, в оранжерее казалось слишком душно и жарко, так что один раз Ви даже потеряла сознание и нашёл её совершенно случайно Тайлер, перепугавшись до чёртиков. Смотреть в глаза брата было невыносимо. Семейный врач, которого отец вызвал, чтобы лишний раз перестраховаться, сказал, что Вивьен стоит поменьше волноваться и побольше отдыхать. Ритм на работе в Мунго тоже был бешеный, а учитывая, что Ви пророчили должность заместителя главы Попечительского Совета больницы после Нового Года... Наверное, это назначение должно было быть для Ви лучом света в этом сгущавшемся мраке, но даже это её не радовало.
Покинув собрание двадцати восьми, Розье направилась в сторону указанного Корнфутом адреса. В своём письме он писал, что на нём будет бирюзовый костюм. Место называлось "Центральная кофейня" и было обычной кофейней на границе магловского и магического миров. Найти Уильяма не составило труда - бирюзовый костюм, сегодня он был блондином, совершенно отличный от всех предыдущих мужчин человек. Ви даже было немного интересно, где только и как он добывает ингредиенты и не тошнит ли его уже от оборотного зелья.
- Ты припозднилась. - Вместо приветствия произнёс блондин.
- А вы бы хотели, чтобы я поторопила спикеров, сказав, что у нас, простите, назначена встреча? - Едко отозвалась Розье, опускаясь напротив.
- Твой капучино сейчас принесут.
Ви чуть было зубами не скрипнула от такой натянутой вежливости. Конечно, за прошедший месяц Уильям успел узнать её предпочтения по еде и напиткам самых разных кухонь.
- Не стоило себя утруждать.
Корнфут, наконец, опустил газету и посмотрел на неё поверх заголовка политической колонки. Какое-то время они молчали, затем Уильям начал задавать стандартные вопросы: как дела, какие новости - словом, вести светскую беседу. Это была их этакая небольшая игра в друзей, которая была Вивьен уже поперёк горла, но у неё не было другого выбора, кроме как идти на поводу и интересоваться на те же темы в ответ.
В какой-то момент Корнфут просто переключал их разговор одной простой фразой: "перейдём к делу", и с того момент речь шла только о чистокровных семействах.
- За тобой сегодня хвост или мне показалось? - Словно невзначай уточняет Уильям, постукивая чайной ложкой по краю своей чашки с остатками кофе.
Вивьен хочет было обернуться, но Корнфут тут же её предостерегает:
- Не оборачивайся. Это твоя давняя подруга. Эйвери.
Сердце Вивьен пропускает тяжёлый удар. Что Биа тут забыла, в глухой черте города, ещё и магловской? Неужели она дейсвтительно проследила за ней? Обычно Ви была весьма осторожна в этом моменте, но, видимо, сегодня её внимание было затуманено. Она даже не успела поразиться тому факту, что Корнфут в курсе их с Биа взаимоотношений и как её зовут. Вероятно, в этой вселенной мало было вещей, о которых Уильям не имел представления.
- Избавься от хвоста, или это сделаю я.
Вивьен поднимает глаза, и всё, что она может, это глухо и неверяще перепросить:
- Избавиться в смысле...? - Её широко распахнутые глаза видимо забавят Корнфута, потому что в ответ звучит лишь многозначительное молчание, за которым следует:
- Ты ведь не глупая, Вивьен.
Почему-то именно в этот момент внутри Розье начинает закипать праведный гнев. Как вообще он смеет раскидываться такими громкими словами? Избавиться? Неужели с каких-то пор аврорам разрешено убивать ни в чём неповинных людей только из-за того, что их семья приобщила их к движению чистокровных?
- Чем вы тогда лучше? - Не выдерживает Вивьен, прежде чем с грохотом поставить чашку с незаконченным кофе на блюдце и вскочить с места.
На пути к выходу из кафе, заметив знакомые светлые пряди волос, Розье преисполнена решимости, но стоит Корнфуту поравняться с ней, склониться и выдохнуть буквально в затылок: "помни, что на кону у тебя намного больше, чем у меня", как всю решимость сдувает ветром.
Вивьен останавливается посреди кафе и как-то глупо смотрит в спину очередному уходящему обличию Корнфута.
Вивьен не знает, что делать, но вредить Биа она не хочет. С другой стороны - она не может быть уверена на счёт того, как она отреагирует на подобные новости, и не стаст ли с потрохами. Ви чувствует себя нашкодившим ребёнком в глазах Эйвери, как будто она поймала её за воровством или же за поцелуем с первым в жизни мальчишкой под омелой и теперь ждёт подробностей. Наверное, в последний раз с подобными тяжелыми решениями, подобным страхом и напряжением Ви сталкивалась лишь когда сдавала экзамены - СОВ, ЖАБА, а затем отчёты о проделанной работе на практике в Мунго, но сейчас всё было куда серьезнее и влияло на судьбы десятков человек и семей.
Вивьен тоже скрестила руки на груди, как будто готовая обороняться. В действительности у неё не было даже ни плана, ни оправданий для Биатрикс. Всё выглядело со стороны действительно очень странно, а Розье никогда не умела врать и знали об этом все без исключения. Единственным банальным, что Вивьен смогла выжать из себя в ответ было:
- Биа, я бы очень хотела тебе рассказать, но я не могу. - Она переминается с ноги на ногу. - Просто не могу, - Вивьен всплёскивает руками и осматривается по сторонам, как будто Уильям мог всё еще прятаться где-то за углом и следить за ними. - Я тебя только об одном прошу - никому не говори о том, что видела меня с кем-то, умоляю, - Розье протянула ладонь и, мягко обхватив ею руку Эйвери чуть выше запястья, провела по ней скользящим движением. - Это очень важно, понимаешь? Просто доверься мне. - Будь Ви на месте Биатрикс, то вряд ли бы последовала собственному совету-просьбе. Потому что на кону стояло слишком много.