Николас, вернувшийся с Рождественских каникул, на которых он пересматривал разные тупые сериалы и читал комиксы, как самый обычный маггл, отвергая от себя не только волшебство праздников, но и посиделки с родителями за ужином, ощущал себя криминальным королём Готэма нахуй. Он ещё никогда не ощущал себя таким полным сил и свободным, как в этот раз. Словно цепи, сковывашие его постоянно, мешающие движениям и томящие душу, вдруг спали, и можно, наконец, встряхнуться.
Он возобновил посиделки в "Выручай-комнате", остро шутил со своей командой по квиддичу, несколько раз сорвал занятия Хора похабными песнями со стороны улицы, и устраивал спонтанные вечера танцев на одного там, где никто уж точно не мог его увидеть. Даже выглядеть, кажется, стал лучше - пусть бледность его и осталась почти благородной, а вот зеленоватый, нездоровый оттенок лица, из-за которого можно было пошутить, что Кот срастается с родным факультетом, исчез. Николас...полыхал, как новехонькая печка, которую только что заполнили первоклассными углями и фруктовыми поленьями. Такие горят особенно ярко на языческие праздники, распространяя свой аромат, и причудливо отсвечивая, давая жизнь миру теней. Такие тени мелькали и на лице Мура, когда его крыло от чего-нибудь запрещенного, но такого приятного, или просто так, потому что очередная пружина в голове начала ржаветь и снова встала не на своё место. Ник жёгся - и освещал тех, кто находился рядом с ним, иногда - насильственно.
Про Кайсана Стоуна юноша до сих пор слышал ничтожно мало. Давно не увлекался вороватым добыванием информации, было особо не с чего. Так, смазливый воронёнок, участвовал в команде по квиддичу - и хорошо, их предназначения даже никак не пересекались. У охотника самая главная цель - забить как можно больше квоффлов в глотки противникам, и при этом красиво увернуться у бладжера, а ловец, если он не крутился под ногами... Что же, для этого были другие.
Но какие-то слухи до него доходили. Чтобы этого не происходило совсем, нужно было нафильтровать себе специальный фильтр с тэгами, или закрыть себе глаза и уши, чтобы не проходило мимо ни звука, оказаться в абсолютном вакууме и выпасть из реальности - к такому Мур был не готов. Он слышал что-то о том, что у Пташки, так смешно называли Кая, была какая-то травма, и что он вернулся к занятиям позже, чем следовало бы, и что ходит теперь с палкой. У Николаса холодок по спине прошёл при мысли, что он мог влипнуть так сам, и для него это значило бы - покончить с квиддичем, хотя бы на время, а это, в свою очередь, звучало, как самый большой кошмар в его жизни - только не сейчас, не тогда, когда он находится на вершине своей славы. Если бы Коту дали сделать выбор, отдать жизнь целиком сразу после окончания Хогвартса, или позволить забрать из неё такую вещь, как квиддич - он бы выбрал первый вариант, даже не задумываясь.
Но он слышал и то, что Пташка медленно поправляется. Хотя с тростью ходит, как заметил сам Ник однажды, даже не заметив тогда, что его губы сами собой расходятся в удовлетворенной, и, если честно, выглядящей абсолютно садистски улыбке, но ощутив взгляд синих глаз, вдруг словно пронзивший его, когда Кайсан обернулся, словно что-то почувствовав, поспешил скрыться с места, быть может, так и не состоявшегося преступления. Представлять, что могло прийти в его дырявую голову, не хотелось и самому Нику.
Он сорвался с цепи, как бешеный пёс, и то бурно веселился, то пытался поймать собственный хвост, то кусал всех, до кого только мог дотянуться. Но сегодня вдруг захотелось не просто кусаться, и Кот не смог устоять перед собственным шармом, просто решив ни в чём себе не отказывать.
Ник стоял у стены и оглядывал проходящих мимо студентов, думая, о кого же сегодня поточить свои когти, как вдруг в его поле зрения попал Пташка. С тростью, и от этого - немного забавной походкой. Что-то внутри него сжалось от острого приступа жалости, неприятного и совсем непрошенного, и Мур разозлился от этого. Но разозлился-то он на себя, а вот стопы свои направил на перехват к Пташке, который уже успел не только пройти мимо, но и отойти на некое расстояние. Кот преодолел его в пару прыжков, неслышных, кошачьих, и если Кай и смог что-нибудь услышать - так это дуновение воздуха перед тем, как на него почти прыгнули, выбивая из рук трость и вжимая в стену. Мальчишки в таком возрасте ещё вполне себе растут, но Николаса страшно порадовало то, что Стоун несколько выше него, и чтобы впериться в него взглядом, нужно было слегка приподнять голову. Рука - по привычной, уже давно выработанной тактике, сжалась на чужом горле, легко царапая вдруг появившимися когтями нежную кожу, пока другая вжалась в чужую грудную клетку, так, на всякий случай. Что же поделать, если он - Кот, поймавший Пташку? Хочется соответствовать. К тому же, всего лишь длина одного вдоха понадобилась Нику, чтобы скользнуть по Кайсану иным, чем раннее, более вдумчивым взглядом, отдающим безумным весельем.
Оох, как же он хорош...
От этой мысли сладкая волна скользнула от головы к низу живота, обжигая. Это - как вгрызаться зубами в яблоко, покрытое ещё не остывшей карамелью. Стало интересно, на вкус Кай такой же сладкий, как и на вид, но не стоило торопиться, потому что так можно себе и всё веселье испортить.
- Значит, у Пташки был переломан хребет, так? - Николас замурчал, едва сдерживая довольный смех, и наступил на чужую трость, валявшуюся у его ног, угрожая её переломать, хотя бы попытаться, если надавит сильнее. - Ты знаешь, что таких пташек легче поймать?.. Я вот тебя поймал, Кай. - Он выдохнул это в чужое ухо, и не удержался, дразняще кусая за мочку. Собственная безнаказанность пьянила, а чужая трость благодаря ускорению, которое ей придала нога Мура, отлетела подальше. - Ты такой сладкий, я бы воспользовался тобою вместо десерта. - Смеющиеся нотки всё же находили отклик в его голосе, и Кот, особенно не церемонясь, отчаянно игнорируя инстинкт самосохранения, вдруг проснувшийся и зазвонивший в крохотный колокольчик в его голове, потому что не стоит недооценивать всяких там пташек, приподнял колено, потерев им чужой пах, так, как делает это развратная девчонка, желающая на что-то развести своего парня. Эта забавная мысль породила целую волну из своих сестёр. Есть ли у Кайсана кто-нибудь? Кто ему нравится - девочки или мальчики? Он когда-нибудь целовался? Что с ним нужно сделать, чтобы заставить стонать? Ох, пусть Кот об этом никогда не задумывался до этого мига - сейчас многое бы отдал, чтобы поэкспериментировать.
Ник жегся даже сквозь одежду, разделяющую их, как весёлое пламя жжёт ладони, если, пытаясь согреться, поднести их слишком близко к костру - обжигают, взлетая вверх, длинные языки, вылизывая кончики пальцев. Язык у Мура был только один -и он жаждал распробовать им Кая. Жаждал так сильно, что забыл о том, что никогда не следует терять бдительности, особенно, если предполагаемый противник хотя бы примерно равен с тобой по спортивной подготовке и телосложению. Даже если у него был переломан хребет.