| I'm scared of what's inside my head What's inside my soul I feel like I'm running But getting nowhere Fear is suffocating me I can't breathe I feel like I'm drowning I'm sinking deeper |
Ушки на макушке. Тони было совершенно не обязательно учить её прислушиваться к миру за плотно запертой дверью детской или равнодушно уверенным шагам матери, долгие годы проходившей мимо её комнаты так быстро, как будто это была кладовка. Не нужно было беспокоиться, что она не заметит косой взгляд в свою сторону или проклятое "сквиб", преследующее её по пятам даже там, где это слово никогда и не упоминалось. Но Лив все равно улыбается Тони, потому что его заслуги перед ней всегда будут несоизмеримо больше, чем она когда-нибудь сможет ему отплатить. И уверенность, что его братские наставления работают - одна из таких попыток.
В другой ситуации Лив бы расстроилась, что завтра эта вылазка не повторится вновь. Может быть, брат, конечно, захотел бы показать зеркало кому-то другому, невольно разрушив секрет, который принадлежал только им. Но лучше так, чем хвататься за раму волшебного зеркала, не в состоянии дышать от безумно бьющегося в груди сердца и злости на это стекло и себя саму.
- Я не... - перестав пытаться перечить, Лив позволяет утащить себя из безопасной зоны, снова поставив перед зеркалом. Но, несмотря на обнимающие её руки Тони, все равно упрямо смотрит в пол. Она знает, что не сможет заглянуть в его видение. Точно так же, как её останется сокрыто для него. Возможно, правильнее всего будет вернуться сейчас в башню, а времени до утра с лихвой хватит, чтобы придумать ответы, которые не причинят брату боли. Потому что ни один из тех, что уже готов, Тони не порадует. Вот только ей сейчас даже шага в сторону не сделать, не то что успеть добежать до спальни Гриффиндора.
Он рассказывает, прижимая её к своей груди и указывая в сторону Еиналеж так уверенно и увлеченно, что Лив едва не поддается желанию взглянуть. Ей хочется увидеть то, что видит он, очень. Самообладание дает трещину, когда Тони упоминает её - рядом с собой, описывая в таких деталях, что и слепому станет понятно, что она стоит не далеко в толпе, а на первом плане. Что она важна. Оливия поворачивает голову, проверяя, заметил ли брат то, как она вздрогнула. Быть слабой перед ним не входило в число её страхов, но даже перед ним девочка предпочитала храбриться, оправдывая красные цвета, в которые облачалась последние четыре года.
- Самым незаменимым. Как они только без тебя летают - непонятно, - слабо улыбаясь, отзывается Лив, жадно впитывая информацию о своем внешнем виде. Белое платье? Лив не любит носить платья, так как они сковывают движения и слишком напоминают "леди", которую из нее так пытались слепить. Самое обидное, что в её отражении тоже платье. Та девушка носит их с той же легкостью, с какой Лив взбирается по деревьям.
Ей хочется пошутить, что он путает её с одной миловидной блондинкой, которой очень даже пошло бы белое свадебное платье и его присутствие на торжестве. Сказать, что она счастлива и сейчас, все еще живущая в эйфории пробужденной магии и возможности находиться в Хогвартсе, вместе с Тони. Что её не обязательно держать за плечи, не давая упасть, потому что после пары бессонных ночей она справится сама, улыбаясь и устраивая новые перепалки со слизеринцами или угоняя его метлу. Но не может. Не брату, который никогда не позволял её разбираться со всем одной. Брату, который описывая свое самое сокровенное желание, говорит о её счастье, а не о своем.
- Всегда знала, что ты кому-нибудь хочешь меня сбагрить, - тихо смеясь, пусть и сквозь застилающие глаза слезы, Лив вздыхает. Медленно, прерывисто, прежде чем, втянув носом воздух, снова посмотреть в зеркало. - Я вижу там девушку из чистокровной семьи. Она учится в Хогвартсе и она лучшая ученица. Но ей это не нужно. Она с детства знала, что сможет сотворить любое заклинание. Что известная фамилия откроет ей все двери. Девушку, которая никогда не была мной.
Лив никогда никому не говорила, что считает себя поломанной игрушкой. Но она считает, до сих пор, поэтому в глубине души совсем не удивлена увиденному. Желание избавиться от трещин, напоминающих о расколе, ведь нормально? И если в действительности у нее есть лишь куча дней, чтобы заделать их, то волшебный артефакт делает задачу куда проще. Он может изменить прошлое, даже если только в пределах отражения, которое показывает. А ей остается лишь смотреть, признавая или отказываясь признавать, что таково её сокровенное желание.
Блэйк переводит виноватый взгляд на брата. Она могла сказать ему, что ничего не видит, что с ней все еще не все в порядке. Но это было бы такой же болезненной ложью, какой была и правда. Лив выбрала правду, но все равно чувствовала вину за то, что заставляет Тони думать, будто он сделал недостаточно. Портит вечер, в который им было так весело.
- Все хорошо. У нас с мамой даже есть что-то общее.
Отредактировано Olivia Blake (2018-05-01 11:08:30)